Один год из жизни самоубийцы

Два года назад, в июле 2019, понимая, что увязла в творческом кризисе, я забросила все недописаное и недосказанное, и начала новую историю. Историю без главного героя и сюжета. Изначально даже без названия. Я дала себе год, чтобы закончить ее и выпустить в свет. Каждая глава соответсвтует календарному месяцу и состоит из мыслей и размышлений героини в тот или иной период жизни. И сегодня, спустя 2 года, я представляю вам первую главу Истории самоубийцы. Июль.

Я начинаю эту историю так и не закончив десятки предыдущих. Есть ли в том смысл? Вряд ли. В последнее время каждое напечатанное мною слово становится мне противным. Шедевры живут лишь в нашем подсознании. Все, что становится более-менее реальным, в миг теряет привкус совершенства. То же происходит и с мечтами. Вот она – прекрасная, манящая, вызывающая бурю эмоций и заставляющая тебя жить. Ради нее. Ради ее исполнения. Но стоит лишь приблизиться к ней, как весь этот свет, это странное чувство внутри, все проходит, исчезает во мраке реальности. Становится таким банальным. Ненужным.

 

Июль. 20:27 по Гринвичу. Но здесь уже глубокая ночь. Капли бездушно ударяются о стекло приоткрытого окна. Де жа вю. Этот звук возвращает меня на 10 лет назад. Можно ли считать то время началом? Началом всего, что в последующем со мной случится. На этот вопрос у меня тоже нет ответа. Ведь, если хорошо все обдумать, как следует покопаться в прошлом, можно решить, что все было предрешено гораздо раньше. Не важно. Будем считать, что самая главная костяшка домино упала именно тогда. Во времена, когда я впервые почувствовала приближение своей смерти. Осознала, как быстротечна и хрупка жизнь. Как я уязвима…

 

Говорят, возможности человеческого сознания безграничны. Стоит лишь освободить себя от навязанных нам ограничений, и ты сможешь все. Хочешь лететь? – Лети. Самое главное – убедить себя в том, что ты способен на это, форматировать память, переданную нам на генетическом уровне поколениями таких же искалеченных реальностью предков. Вот только аппарат для такой перепрошивки еще не придумали. И все, что остается нам, униженным и оскорбленным, ждать. Ждать своего часа.

Часы пробьют 12, и карета станет тыквой, а вся твоя жизнь лишь горсткой бумажек в больничных архивах. И ни один принц не найдет тебя по хрустальной туфельке, ибо на твоей ноге не хрусталь – квадрат старой коричневой клеенки с надписью от руки на обратной стороне. Повезет, если она без ошибок.

 

5 минут до полуночи. Пью ужасный кофе. Разве прелесть жизни не заключается в том, чтобы такие мелочи, как кофе, приносили удовольствие?

 

3 минуты.

 

2.

 

Сколько было в жизни таких минут, которые проносились мимо меня, казалось, быстрее, чем секунды. Если собрать их воедино, то, наверное, можно было бы прожить еще три такие жизни.

 

Слишком долгое вступление. Не так ли? Знаете, вам не стоит это читать. Это отберет у вас как минимум 5 драгоценных минут вашей жизни. А если вы задумаетесь о смысле здесь написанного, то потеряете еще 10.

 

Я потеряла больше.

 

Дождь давно прекратился. Жаль, что вместе с ним не ушло это противное чувство. Окно открыто настежь, я продрогла от холода, но мне все еще нечем дышать.

 

Продолжаю писать.

 

Кто ты, та, чью жизнь я пишу в каждой из историй? Сколько еще ты будешь жить в моем подсознании? Оставишь ли ты меня? Смогу ли я оставить тебя? Я бы написала для тебя чудесный финал, но мы обе знаем, что Хэппи Эндов не бывает в реальной жизни.

Да и что вообще можно считать здесь реальным.

Все вокруг – лишь вопрос восприятия. Если пить воду, думая, что в стакане апельсиновый сок, можно отпить половину, так и не заметив подмены. То же самое и с любовью. Говори «люблю», слушай «люблю», и в конечном итоге ты поверишь… Поверишь, пока не выпьешь половину.

 

Со смертью так же?

Не будет ли поздно, когда половина будет отпита?

Нет… Я напишу для тебя прекрасную жизнь.

Считай это моим прощальным подарком. Твою новую, полную приключений и приятных воспоминаний, жизнь.

А все то, что я не напишу для тебя, напишет кто-то другой.

 

Июль. 6:30 по Гринвичу. Знаете, этот кофе не так уж плох.

 

© Al. Runweard