Пото́м

Потом будет то, что считается вечером,

Сидишь на скамейке и плачешь о мороке,

Тебе возразить-то, пожалуй, и нечего,

Не только понять, как тебе они до́роги.

 

И бьётся в висках беспредельно затмение,

Сжимается пламенем, капает воском,

Пропало в безмолвии чьё-то видение,

Ушло навсегда в одеянии броском.

 

Потом будет то, что считается именем,

Крутиться, в зубах застревая изюминкой.

Тебе возразить бы, да страшно за линию,

Ту самую линию. Рядом с безуминкой.