Маркабрю – Однажды…

 

I. L'autrier jost' una sebissa

Trobei pastora mestissa,

De joi e de sen massissa,

Si cum filla de vilana,

Cap' e gonel' e pelissa

Vest e camiza treslissa

Sotlars e causas de lana.

 

Pastorella, BdT 293.30, XII *)

 

I. Однажды у живой ограды

Пастушку встретил. В этом чаде

Светилась радость, мудрость взгляда –

Хоть и крестьянское дитя.

Чепец и в платье простоватом –

Вся в парусиновом наряде,

Носки и обувь для тепла.

 

Marcabru (fl. 1110 - 1150), Pastoral

 

Слово «пастораль» вызывает умиление, или улыбку, или ожидание чего-то лёгкого, наигранного, остроумного, весёлого. Это совершенно обманчивое впечатление, о чём вскоре придётся убедиться. До наших дней дошло только 25 пасторалей, написанных на провансальском языке, то есть на южном старофранцузском диалекте. В самых общих чертах пастораль — это сочинение о встрече на поле благородного сеньора с пастушкой, которую он пытается соблазнить. Это диалогическая композиция порой с резким и всегда живым языком, которая может не соответствовать реальной ситуации, хотя могут проявляться и чёткие привязки к месту и времени. Пастораль придумана трубадурами для обозначения особого лексического и манерного обычая общаться с теми, кто стоит намного ниже их – аристократов – в иерархии общественного положения. Фигура пастушки. Обращение с фигурой пастушки (pastora mestissa), как правило, исключительно уважительное, а сама она часто проявляет большую изобретательность, мудрость и хитрость в общении с высоким сеньором, чтобы избежать возможности скомпрометировать себя в собственных глазах ситуацией, в которой оказались. Обычно бывает два исхода: Пастушка позволяла себя поцеловать сеньору, но всё же чаще, с помощью своей изобретательности, она не доводила до этого и безопасно удалялась от непрошеной назойливости. Иногда результат случайной встречи оставался открытым, неясным. Это в самых общих чертах.

 

Пастушка — это скорее синоним «простушки», то есть девушки простого крестьянского происхождения. Сами «подопечные» пастушки почти никогда (за исключением двух пасторелей) никак себя не обозначают. Или иначе: пастораль — это сочинение о том, как высокопоставленный господин домогается беззащитной невинности. Слово «невинность» вовсе не метафора, а понималось в то время в своём основном значении.

 

*) Оригинальный текст самой первой датируемой пасторали, принадлежащей перу одного из числа самых первых (хронологически) поэтов Прованса Маркабрю, датируемая первой половиной XII века. В каталогах поэзии трубадуров он значится как BdT 293.30 (Bibliographie des Troubadours); оригинальный текст пасторали приведён вместе с авторским литературным переводом:

 

I. L'autrier jost' una sebissa

Trobei pastora mestissa,

De joi e de sen massissa,

Si cum filla de vilana,

Cap' e gonel' e pelissa

Vest e camiza treslissa

Sotlars e causas de lana.

 

II. Ves lieis vinc per la planissa.

Toza, fi·m ieu, res faitissa,

Dol ai car lo freitz vos fissa.

--Seigner, so·m dis la vilana,

Merce Dieu e ma noirissa,

Pauc m'o pretz si·l vens m'erissa,

Qu'alegreta sui e sana.

 

III. — «Toza, fi·m eu, causa pia,

Destoutz me suy de la via

Per far a vos companhia,

Quar aitals toza vilana

No pot ses plazen paria

Pastorgar tanta bestia

En aital luec, tan soldana!».

 

IV. — «Don, dis ela, qui que·m sia,

Ben conosc sen o folia;

La vostra parelharia,

Senher, so dis la vilana,

Lai on se tanh si s'estia,

Que tals la cuj'en bailia

Tener, no n'a mas l'ufana!».

 

V. — «Toza de gentil afaire,

Cavaliers fon vostre paire

Que·us engenret en la maire,

Tan fo·n corteza vilana,

C'on plus vos gart m'etz belaire,

E per vostre joy m'esclaire,

Si fossetz un pauc humana!».

 

VI. — «Senher, mon linh e mon aire

Vey revertir e retraire

Al vezoig e a l'araire.

Senher, so dis la vilana,

Mas tals se f ai cavalgaire

C'atrestal deuria faire

Los seis jorns de la setmana».

 

VII. — «Toza, fi·m eu, gentils fada

Vos adastret, quan fos nada,

D'una beutat esmerada

Sobre tot' autra vilana.

E seria·us ben doblada

Si·m vezi' una vegada

Sobiran e vos sotrana».

 

VIII. — «Senher, tan m'avetz lauzada

Pois en pretz m'avetz levada,

Qu'ar vostr' amor tan m'agrada,

Senher, so dis la vilana,

Per so n'auretz per soudada

Al partir « bada, fol, bada»,

E la muz' a meliana!»

 

IX. — «Toza, felh cor e salvatge

Adomesg' om per usatge.

Ben conosc, al trespassatge,

Qu'ab aital toza vilana

Pot hom far ric companhatge

Ab amistat de coragte,

Quan l'us l'autre non engana».

 

X. — «Don, hom cochatz de folatge

Jur' e pliu e promet gatge.

Si·m fariatz homenatge;

Senher, so dis la vilana,

Mas ges, per un pauc d'intratge

No vuelh mon despiuzelhatge

Camjar, per nom de putana!».

 

XI. — «Toza, tota creatura

Revertis a sa natura:

Parelhar parelhadura

Devem, eu e vos, vilana,

A l'abric lonc la pastura,

Que mielhs n'estaretz segura

Per far la causa doussana».

 

XII. — «Don, oc; mas segon dreitura

Cerca fols la folatura,

Cortes cortez' aventura,

E·l vilas ab la vilana;

En tal loc fai sen fraitura

On hom non garda mezura,

So ditz la gens anciana».

 

XIII. — «Belha, de vostra figura

No·n vi autra plus tafura

Ni de son cor plus trefana».

 

XIV. — «Don, lo cavecs vos ahura,

Que tals bad' en la peintura

Qu'autre n'espera la mana!»

 

Авторский перевод пасторали BdT 293.30:

 

I. Однажды у живой ограды

Пастушку встретил. В этом чаде

Светилась радость, мудрость взгляда –

Хоть и крестьянское дитя.

Чепец и в платье простоватом –

Вся в парусиновом наряде,

Носки и обувь для тепла.

 

II. Я к ней направился в соблазне:

«Дитя», - я ей – «Вы так прекрасны…

Терзанья холодом ужасны».

«Сеньор», - ответила она –

Спасибо Богу, всё прекрасно:

Я ветру злому не подвластна –

На редкость крепкой родилась.

 

III. «Дитя», - я ей – «Милейшее создание,

Путь прерван ради этого свидания,

Чтоб уделить Вам должное внимание –

Крестьянской девушки без всякого стыда…

Такие девушки не могут без компании,

Когда немерено хвостов на содержании

В уединении, где Вы и я.

 

IV. «Сеньор» - она – «Попридержите ожидания,

Я знаю суть вещей и вздорные желания;

Компания для Вас – где Вы в компании.

Поближе к ним, подальше от меня.

У Вас своя среда для обитания,

Одна бравада, что достойна порицания:

Власть над простушкой – малый повод для стыда?

 

V. «У девы благородная осанка –

Дочь рыцаря и матери дворянки,

Не для простушки и сельчанки,

Но Вам к лицу крестьянки простота.

Чем дольше, тем мне радостней приманка…

Для удовольствия телесный ангел.

Но не хватает человечности, добра».

 

VI. «Сеньор, я в поколениях крестьянка –

Серпу и плугу верная служанка:

Шесть дней в неделю утром спозаранку» -

Так бросила сеньору для стыда –

«Кто в рыцари себя возвёл по рангу,

Ровняться должен в долге на крестьянку:

Шесть дней в неделю с честью по счетам»

 

VII. «Дитя», - я ей – «Как будто фея,

Подруг крестьянских не жалея,

Вас сделала иных светлея –

Изысканная красота.

А были бы ещё милее,

Когда бы преклонив колени,

Вы снизу-вверх взирали б на меня».

 

VIII. «Сеньор, от Ваших слов я млею;

От зависти подружек ошалею,

В цене над прочими я гордо рею.

Сеньор», - она мне – «Так нельзя.

В долгу я оставаться не умею:

Мечтай, мечтай, что встану на колени –

На это впереди у Вас полдня».

 

IX. «О, дикое дитя с жестоким сердцем,

Неодомашненное сколько не усердствуй.

При краткой встрече происшедшей

Не причиню крестьянской дочери вреда.

Коль человек правдивым быть намерен,

И от души порывам сердца верен –

Обмана нет и от него вреда».

 

X. «Сеньор, когда кто так не сдержан

И в обещаниях, и в клятвах непомерных,

К оплате их неся неправомерно,

Таким, сеньор», - она мне – «Без стыда:

Посулы мизерная плата по размерам

За чистоту, девичества потерю.

Чтоб каждый пальцем тыкал в след из-за угла».

 

XI. «Любое существо, дитя, в природе

Стремится к сущностной своей породе:

Все твари в паре – так в конечном счёте.

Увидимся крестьянское дитя;

В дали от пастбища со мной найдёте

Восторги сладостные плоти,

Свободные от ложного стыда».

 

XII. «Как это правильно, сеньор, в природе:

Глупец с глупцом – в одной породе,

Для сумасбродства приключения в охоте,

А для крестьянина – крестьянская жена.

Порядок правильный в конечном счёте:

Что сеете, то и пожнёте –

Так мудрости твердят уста».

 

XIII. «Красавица, я не встречал создания

Строптивой более мне в наказание,

И вероломней по природе первозданной».

 

XIV. «Сеньор, сова – мудрейшее создание,

Вам предвещает на прощанье, в назидание –

Разинув рот с небес питаться манной».

 

* * *

Ритмический строй этой знаменитой пасторали отличается от пасторалей других авторов той поры, но характерен для самого Маркабрю: семь строк в каждой строфе, кроме завершающих трёх. Рифмы выстроены неслучайно:

 

Заход Ответ

I. AAABAAB II. AAABAAB

III. CCCBCCB IV. CCCBCCB

V. DDDBDDB VI. DDDBDDB

VII. EEEBEEB VIII. EEEBEEB

IX. FFFBFFB X. FFFBFFB

XI. GGGBGGB XII. GGGBGGB

XIII. hhB XIV. hhB

 

Собственно, эта пастораль открывает большое поле для анализа литературных традиций и нравов того далекого времени, отстоящего от нас ровно на девять столетий. Да, богатство давало огромные преимущества во всём; оно позволяло смотреть на людей более низкого сословия свысока и с позиции собственника. А далеко ли мы сегодняшние ушли от тех нравов в нашей жизни? Но речь не об этом.

 

Пастораль написана безусловно мужчиной. Маркабрю намерено прячет за учтивостью вполне себе недвусмысленные намёки для сближения. Учтивая речь должна подчеркнуть и высокое положение, и его милостивую благосклонность к простушке. Но первая задача — это понять – имеет ли он речь с девицей, с нетронутой чистотой. Это проходит красной линей через все пасторали авторов Прованса, став характерным признаком пасторали. А первый признак пасторали слово «однажды» (L'autrier). Все они начинаются именно с этого: однажды…

 

Высокого сеньора не заботит кто она и что. Он любуется нетронутой свежестью лица и тела в единении с природой. Словно это цветок, который он желал бы сорвать. Это второй отличительный признак пасторали.

 

Но цветок оказывается не просто красивым; он ещё умеет постоять за свою чистоту и аромат. Это не является обязательным признаком для пасторалей. В этой части проявляется мировоззрение самого автора стихов. Маркабрю, как выходец из самых низких слоёв общества, отстаивает достоинство крестьянки к стыду высокого господина. Это проявилось не только в этой пасторали, это прошло красной нитью по всем стихам одного из самых первых трубадура Прованса. Девяносто строк открыли дверь в новый мир, в новый жанр: сюжетные пьесы. Каждую пастораль можно взять в качестве пролога или первой сцены и начать писать свою пьесу – сюжет сам поведёт.

 

К середине XII века (в 1150) Маркабрю не стало. Он был четвёртым трубадуром в плеяде самых первых, оставив после себя философию куртуазности. За свою недолгую жизнь (около 40 лет) Маркабрю повидал все дворы Окситании и Прованса. Сын бедной женщины, вырастившей его без отца, впитывал как губка манеры высокого слога и придворного поведения, что отразилось во всём его творчестве, насчитывающем 42 лирических произведения. Ему пытались подражать, пытались иронизировать над его тоном и формами стихотворной подачи, но никто из современников не смог превзойти его в иронии, в манере подать важное самым обыденным образом.

 

Разговор о Маркабрю не завершён. Есть ещё два произведения, которые подтверждают его первенство в жанре пастораль. Об этом чуть позже.