Отходняк чешуйчатого пАэта

Аlbeo. Время крадётся унылой засушливой тенью.
Жар опал. Шар-опал, крылышки опалив,
В трещину пыли пустынной – далёко ль затменье? –
Скатится, свертится. Верится ли, Калиф? Снится мне: гривы янтарные во поле гулком
 Рдеют, взрывая туманов гниющую медь…
Только вдохну порошок из волшебной шкатулки:
Я очарован… Я счастлив! Смеяться, петь! Бьётся жёлтая моль в акварели седого стекла.
Только долго ль осталось мне верить, не верить?..
Один.
Я хочу целовать чешую твоих лап,
Несравненная Пери,
Не ставшая мной. Уходи. Александр Ириарти. Текст донора пародии скопирован в оригинальном виде
(примечание для тех, кто не поверит, что такое можно написать,
будучи в адекватном состоянии).
Вчера порошком из шкатулки дышал целый день я.
Время крадётся, а мне и с кровати не встать.
Пустыня внутри, и болтаюсь засушливой тенью,
как с перепою... Эх, где б марафету достать??? Подпалены крылья, и вновь все что можно опало,
и жар в градиенте; пора бы шары мне залить,
но сотня последняя в трещину нагло упала..
Придётся надежды помножить опять на нули. По мозгу беспечно гуляют порделые гривы,
скрываясь в коре, как в тумане лесные ежи.
Ну вот, слава богу, и банка холодного пива..
Буль-буль! Вот по-кайфу - калган перестало кружить! Ну, что ж ты стоишь будто столб, моя дивная Пери?
Пора бы начать раздвоение, как в дельте реки.
Твой мир зазеркальный вообще не заметит потерю...
И с лап акварельных снимай поскорей каблуки. Стекло поседело, воняет медяхою рыжей,
пугливая моль, словно в карцере, бьётся в шкафу.
Нога в чешуе, бл..! Нигде рыбочистки не вижу!
Не ставшая мною, пшла вон... Уходи к КалифУ!