Колыбельная

Валентина Петровна ужасно боится смерти –

Как сбежать от безносой в свои девяносто пять?

Не нужна эта бабка вообще никому на свете,

В катафалк превращается ночью её кровать.

 

Не заснуть – ведь когда-нибудь точно наступит это?

И в трехкомнатном склепе под утро её найдут…

Как щитом, заслоняется кошкой, в ногах пригретой,

Может смерть и отступит, коль Муся воркует тут?

 

Не забыть соцработницу Люсю послать в аптеку…

Список бадов и прочих волшебных пилюль готов.

За попытку бессмертия нужно платить по чеку,

Но за деньги – увы! – не купить безмятежных снов.

 

Четверть века прошло, как она схоронила мужа.

Жили дружно, а что не любила – уже не в счёт.

…Только каждую ночь в изголовье кошмары кружат,

И покойный Витюша её за собой зовёт.

 

И былую упругость пытается вспомнить тело,

А в груди, не узнавшей любви, оживает вдруг

Очерствевшее сердце – ни разу ведь не болело,

Провожая супруга, знакомых, друзей, подруг.

 

...Соцработница Люся залезть помогает в ванну,

Раздражённо морщинистый панцирь мочалкой трёт…

Валентина Петровна готова к самообману –

Вместе с пеной и возраст уходит – за годом год.

 

Дребезжащим своим голоском напевает нечто,

Как танцовщица кордебалета трясёт ногой…

Ей бы жить-поживать как холодному камню – вечно.

И под тёплыми ливнями вечность стоять нагой…

 

…В белоснежной сорочке блаженно лежит под пледом,

Светлый сон подбирается тихо – как на заказ.

Кошка лезет под плед, смерть за ней заползает следом

И поёт колыбельную в самый последний раз…