Два дня рядом с колибри

Отдыхать – это всегда здорово! А отдыхать в таком месте – это здорово вдвойне! Вот уже третий год подряд мне выпадает целая неделя в удивительном Коктебеле, с загадочно-таинственным Кара-Дагом, Розой ветров, Волошинским очарованием и музыкой… музыкой волн, музыкой фолк-волшебников на набережной по вечерам и джазовыми фестивалями. Этой недели хватает, чтобы и надышаться, и насладиться морем и всем молчаще-звучащим многообразием этого места. А в этот раз, после всех коронавирусных злоключений, ещё и народ не успел понаехать – так что сплошное тихое счастье!

 

Приехала. Быстренько распихала по местам нехитрые пожитки, налила чашечку кофе и отправилась на нижнюю террасу – отравиться на свежем воздухе сигареткой в курительной беседке. Визги и смех со стороны бассейна совсем не мешали тихой музыке, доносившейся из неё. Я застыла на верхней ступеньке. Какая-то песня о любви из диснеевского мультика… То ли из «Русалочки», то ли из «Аладдина» (не очень-то я в них спец!). И детский голос, чисто интонирующий и старательно (хоть и весьма приблизительно) повторяющий английские слова. Это было потрясающе искренне и наивно, и от этого ещё более сказочно и прекрасно! Захотелось увидеть это чудо.

Но вдруг – женский голос:

– Ася, ты где? Обедать!

Пение оборвалось. И мимо меня вверх по ступенькам с планшетом в руках пронеслась, промелькнула, как быстрокрылая кроха-колибри, тоненькая долговязая девчушка лет восьми-девяти. Я успела разглядеть только огромные, чуть испуганные, глаза. Знакомство не состоялось, кофе остыл, а вот очарование осталось…

Познакомиться бы! Честно говоря, такому желанию сама же и удивилась. Обычно на отдыхе я стараюсь этого не делать. Но эта девочка! Может, маленькая птичка околдовала тётку-отшельницу своим голосом? Что-то так и тянуло к ней.

А ещё – к фирменной окрошке! Ну, так тянуло! И сопротивляться этому притяжению – совершенно безнадёжное занятие.

 

После обеда выхожу на балкончик. Прямо напротив корпуса, под навесом – дастархан с подушками и низким столиком. Две очень юные особы (одна с африканскими косичками, вторая – с короткой ассиметричной стрижкой) разложили на нём одёжки и украшения для Барби и бойко обсуждают кукольную моду. Это точно не моя тема.

Вижу, к ним подходит моя голосистая незнакомка (хотя я-то знаю, что её зовут Ася!).

– Будет день рождения? – спрашивает она.

Девочки (явно постарше) с удивлением смотрят на непрошенную гостью.

– Барби есть?– тряхнув косичками, едко бросает «африканка». – Вот и не лезь!

Ася пробует ещё раз:

– У меня есть колпачки и посуда…

– Иди, куда шла, – резко обрывает её «ассиметричная» и небрежно бросает – не обращай на эту дурочку внимания.

У меня внутри всё просто кипит. На Асином месте я бы или «африканку» оставила без косичек, или Барби без головы…

А вот Ася просто поворачивается и уходит. Недалеко – под соседний пустующий навес со свободным столом, (как птичка, перелетевшая на другую ветку). Она достаёт из пакета несколько фигурок смешариков, ставит маленькие тарелочки и цветные колпачки и начинает тихонько что-то рассказывать. Тут же к ней подходит молодая симпатичная женщина.

– Асенька, жарко. Пойдём в номер?

– Мама, у нас день рождения!

– Ну, играй, милая!

Женщина целует Асю и уходит. А я не понимаю – почему? Почему не вмешалась? А может, и правильно. Жизнь другая, и всё по-другому... Нет, не всё. Фонтан, бассейн, цветники и дорожки – к счастью, на прежнем месте.

 

Утром, по традиции, иду в свою излюбленную беседку. На столе картинка из пазлов, собранная более чем наполовину. Недостающие кусочки, достаточно мелкие – рядышком, вразброс. Перебираю разбросанные детальки, сожалея, что нет коробочки – картинку-то я не знаю! За спиной голос: «Не туда… сейчас покажу». Это Ася. Быстрые тонкие пальцы стремительно снуют среди похожих друг на друга кусочков, и уже через несколько минут на столе выложена картинка.

– Здорово! – говорю я, – меня зовут Ольга. А тебя?

Девочка поднимает глаза.

– А я – Ася. Можно забрать пазлы? Меня мама ждёт.

– Конечно! Потом поиграем?

Ася молча сгребает в пакет пазлы и только кивает головой. И вдруг произносит, показывая рукой на верхнюю террасу:

– Там вечером будут гости в цветном тумане, только надо тихонько… – и быстро убегает по другой лестнице.

Цветной туман? Не видела, даже не слышала. Ужасно интересно. Но до вечера ещё далеко, а меня ждёт Коктебель, мой Коктебель.

 

Солнце, море, пахнущее водорослями, цветущая глициния и ленкоранская акация, рынок, где бушуют ароматы первых персиков и дынь, пряного базилика и свежей кинзы, призывный дух готовящихся тут же рядом чебуреков, шашлыка и плова… хорошо!

А ещё набережная – с её бесконечной суетой праздно шатающихся курортников и заботливо выставляющих сувенирную дребедень торговцев. Меня больше привлекают художники и ювелиры, собирающиеся по вечерам в тихой тенистой аллее.

Эдакий экскурс в пёстрый, напоминающий пэчворк, мир местных умельцев. Как не полюбоваться интересной акварелью или полудрагоценными опалами и сердоликами в незатейливой, только подчёркивающей красоту камня, оправе? Неожиданно слышу, уже ставший знакомым, детский голос, почти щебет.

– Мама, посмотри, какой камешек… светится!

Подслушивать некрасиво, но ужасно интересно, какой же камень привлёк внимание этого немного странного, но притягательного и удивляющего меня ребёнка.

– Мамочка, у вашей дочери отличный вкус! – продавец просто взвился со своего места. – Этот кулон с аквамарином – лучшее, что могла выбрать маленькая девочка. Это замечательный камень-амулет!

Кулон с аквамарином никто покупать не собирается. Просто ребёнок отреагировал на волшебное мягкое свечение и не смог пройти мимо. Но Асины глаза засияли как-то иначе, словно голубой свет переместился под пушистые ресницы девочки. Магия? Да, наверное. Бесконечная магия моря, неба и солнца, живых, настоящих и бесценных. А кулоны и серьги – всего лишь их отражение.

 

Из аллейного «города мастеров» иду к давно заброшенной лодочной станции почти у самого подножия гор. Вечер. Мне нравится прощаться с уходящим днём на далёком стареньком причале. Здесь тихо, и кажется, что каждый шорох становится объёмным, круглым… и катятся эти бусины-звуки с гор, да по шелестящим травам и шуршащему песку прямо к морю, а там – сливаются с говорливым прибоем. Кто знает – может, потом они становятся русалочьей сказкой или песней дельфина. Но сейчас эти звуки со мной. Я перебираю их, как чётки, и смотрю вдаль, туда, где и не разберёшь: то ли небо стекает в море, то ли море вопреки всему пытается умыть зависшее над ним солнце. И никак не получается уловить то самое мгновение, когда светящийся шар будто срывается с невидимых нитей и начинает тонуть в уже темнеющей воде, оставляя на ней едва заметные сполохи, словно гаснущие угольки…

 

Обратно иду через парк и по дальним тихим улочкам, где пахнет ночной фиалкой, жасмином и левкоями. За разнокалиберными заборами слышны разговоры и смех курортников. Лениво перебрёхиваясь, им вторят собаки. Подхожу к дому, к своему sweet home на время отдыха. На нижней ступеньке стоит Ася, призывно машет, одновременно прикладывая палец к губам. Подхожу. Девочка тихонько шепчет: «Пойдём, покажу цветной туман». Иду за ней.

Вроде ничего особенного – знакомый фонтанчик рядом с пышным кустом олеандра. Как всегда, тёплый лёгкий ветерок раздувает струйки в мельчайшую водяную пыль и сыплет их на листья, на траву, на лица и плечи стоящих поблизости. Но главное волшебство этого места – фонарь, на который я никогда не обращала внимания! Оказывается, он разноцветный, как ёлочная гирлянда, и работает так же – с разными промежутками и в разных режимах. И в этом свете шлейф из водяной пыли становится очень похожим на цветной туман.

– Здорово! – восхищаюсь я.

– Тихо, сейчас они придут, – шепчет Ася и быстро ставит под куст какую-то посудину. – Пойдём скорее!

Она берёт меня за руку и тянет за собой на скамейку у другой стороны фонтана. Садимся. Через пару минут к нам подходит Асина мама.

– Ну что, Асенька, дождалась? Здравствуйте, меня зовут Оксана, я – мама этой «ёжкиной пастушки».

– Ольга. Извините, чьей пастушки?!

– А разве Ася не сказала, зачем мы здесь? – засмеялась женщина. – Тогда ждём.

Неожиданно, совсем рядом – сопенье, шорохи и быстрый топот. По дорожке сквозь радужный туман к олеандру спешит семейство ежей – двое взрослых и малыш. Брызги воды, попадая на колючки, сверкают под фонарём и делают (пусть даже на какой-то краткий миг) бегущих ёжиков цветными и немного волшебными. Они торопятся к оставленной Асей плошке с молоком. Девочка, оказывается, не только «ёжкина пастушка», но и кормилица! Видеть через мерцающий туман детскую искренне счастливую улыбку по такому, казалось бы, пустяшному поводу – ещё одно открытие этого удивительного вечера. Ася порывисто поднимается со скамейки и замирает, вытянув тоненькую шею и вглядываясь в радужную дымку за фонтаном. Ни дать ни взять – зависшая над цветком птаха. Только вместо цветочного нектара для жизни ей нужны такие вот всплески радости, как эти ёжики в радужном тумане. Всего несколько минут – и колючая семейка уже спешит по своим неотложным делам. Пора и нам...

– Мама, можно я отдам мисочку Оле? – женщина кивает, а девочка, достав из-под куста плошку, подходит ко мне. – Мы завтра уезжаем, а они привыкли и приходят. Корми их по вечерам, ладно? А потом ещё кто-нибудь найдётся.

Обещаю, и принимаю плошку, как эстафетную палочку. В глазах Аси вспыхивает огонёк радости. Кажется, этот свет так и рвётся изнутри, чтобы одарить счастьем каждого. Ася срывается с места и вприпрыжку бежит за мамой. На ходу поворачивается, и, продолжая идти спиной вперёд, звонко кричит:

– До свидания!

А я остаюсь у фонтана с плошкой в руке и думаю: все мы когда-то были немного василисами и алисами, винни-пухами и ёжиками в тумане… а иногда просто хрупкими нежными птахами.

 

До свидания, и счастья тебе, маленькая колибри!

 

декабрь 2020г