Парастас
I
Солнце сияет на злых и благих, но грядет конец:
луна нальется кровью,
люди восплачутся, и в день Господень
Агнец разделит нас на козлищ и овец,
дабы последних взял Отец, а проклятых – всех – в преисподнюю,
во тьму кромешную, где плач и скрежет зубов во рту,
будто в подвале, связанный, терзаем маньяком-дантистом.
И этот ужас
никогда не прекратится.
Вам дана была свобода: возлюби или гори в аду.
II
Брошенный в мясо клок сознанья,
я чувствую боль,
как миллионы «я» целятся в душу, уродуя тело.
Злая насмешка! вам хотелось покончить с собой,
уснуть и не проснуться – только мало ли, что вам хотелось.
Прах, а не пепел знает, что значит сгореть дотла!
Но вечный огонь не сожжет их, созданных в прахе... И, может
быть, кто-то взмолится: убей, уничтожь меня, Боже!
то есть, будь милостив! –
сделай зло прекращения зла.
III
К трупу
слетятся орлы,
и плевелы в злаки врастут;
где люди, – там войны, измены, ложь и безумства от скуки.
Когда же этот умыл, те – потирали руки,
только Ты, невинный, дал свои
пригвоздить ко кресту.
Сын Человеческий!
зная, что завизжат "распни!",
что суждено (на проклятой смоковнице?) сдохнуть Иуде,
как многим людям, –
правда ли, что Ты сказал "да будет
свет!" ради малого стада тех, кто ответит "аминь"?
