Жизнь поэта. Книга 4-я. Прод 1. стр. 101-160. Пр. 2 следует.

ВОСПОМИНАНИЯ. ЛЮДМИЛА.

ЧЁРНАЯ ПОЛОСА.

Был четверг. Утром, после приезда с Блочка, сразу зашёл в общежитие, чтобы взять конспекты и книги. Мы выходили с Виктором из общежития, как подъехала машина брата. Из неё вылез водитель и сказал, что брат, просил после занятия съездить к нему домой и помочь перенести и расставить банки в погребе. Я дал обещание и машина уехала.

После второй пары, на большой пятнадцатиминутной перемене, сбегал в буфет и принёс своей королеве шоколадку.

-Ванечка, ты меня совсем избаловал. Вдруг через минуту я попрошу у тебя ожерелье из жемчуга. Что ты станешь делать?

-Половину Вселенной я тебе уже подарил. А положить к твоим божественным ножкам все моря и океаны – плёвое дело и тогда весь жемчуг будет твой.

-Я помню, как ты, вместо того, чтобы положить мне звезду на грудь, положил свою руку, чтобы погреть её на титечке.

-Я не грел руку, а ласкал грудь. И это было в начале осени, когда ещё было тепло. Ты совсем выздоровела?

-Ещё бы?! С таким-то лекарем.

-Сегодня молодёжный вечер. Нет желания сходить? Это последний молодёжный вечер перед практикой.

-И хочу и не хочу.

-Почему?

-Хочу, потому, что хочется потанцевать, особенно вальс, который я так люблю. А не хочу потому, что ты плохо танцуешь. А с другими – не придётся. Не будут приглашать, если ты будешь рядом, а если я буду с кем-то танцевать, станешь злиться.

-Обещаю, что время от времени, буду отходить от тебя, и не буду ревновать. Только ты не прижимайся к партнёру.

101

-Ванечка, мальчики же сами прижимают, не стану же я отталкивать партнёра во время танца?! Это же чистая условность. А потом, во время вальса никто не прижимается, только, когда танцуют танго. А танго мы будем танцевать с тобой, но я и тебе не стану позволять прижиматься к себе.

-Мне можно. Я почти, твой муж.

-Ладно, муж, сходим на этот молодёжный вечер. Не понравится – уйдём.

-И пойдём в нашу аудиторию, место наших тайных встреч.

-Можно было бы пойти к нам, но Алка на вечер не пойдёт, тем более, что ты принёс хорошие книги.

-Люд, утром приезжал водитель брата и сказал, что брат просил помочь Нине, его жене, перенести банки с соленьями в погреб, поэтому я могу, немного задержаться. Сделаем так, ты идёшь на вечер, к началу, а я сразу потом подойду в актовый зал. Как раз сможешь потанцевать с самыми красивыми городскими парнями.

-Почему именно с городскими? У нас в техникуме полно красивых парней.

-Людочка, в техникуме только я один самый красивый, а остальные так себе, но я могу задержаться. Нина – жена брата, капризная баба и если я уйду, не выполнив все её поручения, она брата – загрызёт.

-Договорились, самый красивый парень в техникуме. А за шоколадку с меня поцелуй. Я бы поцеловала тебя сейчас, но вокруг студенты.

После занятий, отдал Виктору конспекты и книги, и поехал к брату.

У Нины без конца находились всякие поручения. Я уже опаздывал.

-Нина, может, я приеду в пятницу и всю субботу, и воскресенье буду тебе помогать?

-Осталось минут на двадцать, а друзья или девка – подождут. Потом покормлю и поедешь.

102

Но я не стал есть. Вечер начинался в семь, а была уже половина девятого.

Я заскочил в актовый зал. Из динамиков красиво лилась мелодия вальса и пары скользили по натёртому мастикой паркету.

Её я увидел сразу. Она танцевала, нет, летала, по залу с красивым высоким парнем. Красавцем. Если её Флорин был чёрным, как цыган, с чёрными глазами и чёрными волосами, то этот был белокурым, с волосами цвета спелой пшеницы и голубыми бездонными глазами, как у той девушки, которую я встретил в трамвае и написал о ней стих.

Танец кончился. Я думал сейчас он отведёт её на место, а я подойду к ней, и начну в шутливом тоне, говорить о ней и её партнёре. Но они, держась за руки, стали обходить зал, кого-то высматривая. Не меня же она стала бы искать, найдя такого жеребца, и держала за руку, чтобы он не ускакал от неё к другой кобыле. Я вышел из зала и встал в закутке лестничного марша, откуда был виден выход из зала. В голове помутнело. Я не знал что делать. Начался новый танец – танго. Я уже хотел спуститься, чтобы посмотреть, как она прижимается к нему, но увидел, что они, держась за руки, выходят из зала.

-И что теперь, делать, Людочка?

-Пойдём в общежитие к нам.

Они взяли одежду из гардероба. Она своё светло-бежевое демисезонное пальто в клеточку, а он светло-коричневый плащ, с капюшоном, которые стали входить в моду и вышли из техникума.

Я вышел вслед за ними. Он взял её под руку. Через некоторое время её силуэт появился в окне. Вскоре рядом с ней появился и его силуэт. Я, хоть и замёрз, но стоял под оком, спрятавшись в тени, куда не падал свет от фонаря.

Приблизительно через час, он появился в окне в плаще, а затем и она промелькнула в своём пальто, но у окна не стояла. Минут через десять они показались. Пошли по направлению к техникуму.

103

-Пошли танцевать вальс. Танец своей любви, сказал я себе.

Но они прошли мимо здания техникума и направились в сторону города. Он, высокий, красивый и стройный, в своём светло-коричневом плаще, и она, едва достающая ему до плеча, в своём светло-бежевом демисезонном пальто в клеточку. У неё даже походка немного изменилась. Это от радости, что сейчас предстоит танцевать вальс. Но танцевать не там, на паркетном полу актового зала техникума, а в кровати этого самца.

Я мог бы догнать их и уложить этого здоровяка одним боксёрским ударом. На спортсмена этот неженка аристократ не был похож. Но я не побежал. Я, не торопясь, вытащил пистолет из кармана, долго прицеливался, затем, поймав их в перекрёсток прицела, размышлял, кого первым уложить? Её, предательницу, так быстро забывшую обо мне, или его, красивого змея-искусителя. Если я первым уложу её, то она не испытает мук от потери такого самца. Лучше первым я укокошу его. Хотя он ни в чём не виноват. Это она первой бросилась ему на шею. Я выстрелил, но он в это время наклонился к ней и что-то сказал. Я выстрелил в него второй раз, но снова не попал. Тогда я выстрелил в неё, но пуля пролетела мимо, потому что у меня дрожали руки от волнения. Тогда я разрядил всю обойму. Но, ни одна моя пуля не попадала в них. Они, влюблённые, как заговорённые, как шли, так и шли. Их маршрут проходил мимо фонарей. Минуя последний, они остановились. Он поправил такую милую шапочку, которая так хорошо сидела на её прелестной головке, и красиво гармонировала с пальто, наклонился и стал её целовать. Затем они пошли. И, вскоре, их силуэты скрылись из вида.

Я, выпустив пистолет из рук, опустошённо стоял. По моим щекам стекали капли влаги.

-До чего же ты дурак и мямля! –сказал мне Ванька, он, мой двойник, который нахлебником живёт во мне. -Дурак и тупица!

104

Ты даже попасть не смог из своего маузера. Но его маузер сегодня выстрелит в неё и может быть не один раз. Он не промахнётся. Зря ты, сегодня, не купил ей три шоколадки, чтобы у неё было больше сил для любовных утех.

-Ты же знаешь, гад, что я стрелял не пистолетом а, пальцем.

-А он будет стрелять х...м.

-Я тоже им буду стрелять. В Верочку.

-Но вначале эта овца, Рахель пусть покормит нас, мы с утра ничего не ели.

-Но, перед этим, друг, Ванька-двойник, мы выпьем..

-Коньячка!

-Я сегодня готов пить, даже сраный, противный самогон из буряка, приправленный для крепости дустом или мышьяком.

-Тогда поехали на Блочок! Вань, но почему же, она, твоя богиня, так поступила? У вас же, начиналась белая полоса!

-Она уже закончилась. Мы вошли в чёрную полосу и,похоже, больше из неё никогда не выйдем.

-Этот противный Ветер, гадина, вышибает из тебя слёзы. Возьми платок и вытри их. Я знаю, ты бы никогда не заплакал из-за того, что от тебя уходит девушка. Но если бы видел, никогда, ни кому не сказал. Хоть ты меня часто обзываешь и посылаешь меня на три буквы, но я всё равно тебя люблю. Ведь я твой двойник. Пусть теперь она идёт на три буквы.

-Она уже пошла на них, дружище...

-Я тебе давно, мудаку, говорила, что бабам нельзя верить! Неужели ты на мне, своей Лире, не понял, сколько раз я изменяла тебе с другими поэтами? Забудь о ней. Пусть уходит. Этот красавец позабавится с ней и бросит. А ты начинай сочинять. Я тебе подбрасываю начало, а дальше продолжай сам. И скажи этому своему дураку, двойнику-Ваньке, что это не Ветер заставил тебя плакать, а она, потаскуха. Слушай начало:

105

Прощай любовь! Вновь улетаешь.

Я, пока дошёл до трамвайной остановки, в памяти сохранял строчки. Жаль, что у меня нет с собой блокнота и карандаша. Надо у Верочки записать. Хоть стих и плохой, но памятный. Как у художника, который не смог съесть фрукты и нарисовал отвратительный натюрморт.

Прощай любовь! Вновь улетаешь.

С другим. С коричневым плащом,

И подло вновь меня бросаешь,

Опутан был твоим плющом.

Но я – пион. Нет, я не роза,

Совсем не стану увядать,

И пусть стою, роняю слёзы,

Хоть мне их жаль, но не унять.

Из глаз их Ветер вышибает,

Смеётся Ветер надо мной,

Любовник твой - и он страдает,

И ты одна тому виной.

Мне продувает грудь и спину,

Я ж здесь совсем не виноват,

Порву я нашу паутину,

Свободным закричу: - Виват!

Мне в паутине тесно стало,

Я в паутине задохнусь,

Сердце от боли застонало,

Страдаю, всё-таки, креплюсь.

Уходишь ты. Любовь – не шутка!

Она, как вспышка, так ярка,

Она приходит на минутку,

И тут же, сразу – далека.

Мне без тебя, так одиноко!

Мне без тебя так трудно жить,

Как итальянцу без сирокко,

Но буду я тебя любить.

Твой образ нежный чистый, чистый,

Твой взгляд, чарующий простой,

106

Твой взор, такой, порой, лучистый,

Твой стан красивый, но не мой.

Его - другому подарила,

А мне оставила мечты,

Да, ты меня, ведь - не любила!

Лишь мяла на лугу цветы.

В трамвае, было, как летом в Кобулети – тепло. Не было только моря и цитрусовых плантаций. Мы, с двойником-Ванькой устроились в уголке и, не обращая ни на кого внимания, тихонько говорили между собой.

-Вань, почему ты дрожишь? Здесь же тепло, даже жарко. Я начинаю потеть.

-Потому, что ты сидишь во мне. И расставался с ней не ты, а я, поэтому ты потеешь, а я дрожу.

-Тебе сильно больно? Так, как, однажды, ты прищемил себе яйца? Когда мы воровали груши в саду...

-Больнее. Тогда болели только яйца и задница, когда поймали и отхлестали, а сейчас - вся Душа.

-Мы рядом с ней, Душой и она сейчас плачет. Я её родную, глажу, а она дрожит, как ты. Успокойся, миленькая! Всё будет хорошо. Вань, а что ты станешь делать с потас.. с Людмилой? Побей её!

-Нет, дружок! Она такая нежная! Я лучше перестану её замечать. И думать о ней.

-И перестань её любить!

-Это не в моей власти. Из сердца её не выкинешь.

-А сколько денег у тебя есть?

-Зачем тебе это надо знать? Рублей семь осталось. Но до стипендии нам с тобой хватит.

-Я думал, что у тебя много денег. Думал, если мы купим новое сердце, то в нём её, твоей Людмилы уже не будет. Мы не станем её пускать в новое сердце.

-Будет. Её образ перескочит из памяти в сердце. Теперь она исчезнет только тогда, когда исчезну я. Всё! Наша остановка. Выходим! Не высовывайся, когда не просят.

107

-Я спрячусь в тебя поглубже, и не буду высовываться. На улице холодно. Душенька, перестанет рыдать. Прошу!

-Ой, Ванечка, а Верочка тебя, таки, сегодня не ждала. Ты же говорил, что придёшь только в субботу, а сегодня четверг.

-Её нет дома?

-Слушает музыку в Галочкиной комнате. Радиола тяжёлая, чтобы таскать туда-сюда. Ты кушать будешь?

-Если можно, чай.

-Тётя Рахель, не такая еврейка, чтобы не покормить петушка своих курочек. Есть гречка с бараниной.

-Я пойду, помою руки.

-И умойся. У тебя следы от слёз. Когда я выхожу на улицу в такой ветер, у меня тоже выступают слёзы.

-Это из-за Людмилы, хотел открыть свой поганый рот мой Ванька-двойник, но я вовремя заткнул ему пасть.

-Ты, наверно, замёрз, что дрожишь? Согреешься рюмочкой, но без тёти Рахель, у меня, таки, сахар в крови.

-Даже двумя рюмочками, если вы угостите!

-Только водкой. За коньяком нужно лезть в погреб.

-Мне всё равно, водка, так водка.

-Ванечка, почему ты не пользуешься ножом и вилкой, а ешь мясо руками? У тебя жир капает с пальцев.

-Я потомок первобытных существ, которые ели не только руками, но ещё и сырое мясо. У тебя есть сырое мясо? Положи мне кусок на тарелку. Я его съем.

-Верочка говорила, что ты не только хороший любовник, но ещё и весёлый мальчик. Постоянно шутишь.

-Как дела у Гали?

-Определили её болезнь и сказали, хорошо, что обратились к врачам, Ещё бы два-три месяца и тогда было бы сложнее справиться с заболеванием. У неё стал появляться аппетит. Это благодаря тебе. Я, старая еврейская дура, считала по себе, что все болезни от отсутствия мужика. Когда меня потопчет, даже этот ленивый идиот Мойша, у

108

меня ничего не болит целую неделю. Галочке назначили уколы, но не такие, какие ей делал вначале Вова, а потом ты, и не в попу, а в руку. Но Галочка говорит, что они тоже горячие. Наливай ещё водки. Добавить баранины?

-Водки я выпью, а баранины хватит. Я где-то читал, что бараний жир может растворить печень. Там слишком много жирных кислот. Но зато эти кислоты повышают потенцию. Они увеличивают в организме мужчины половые гормоны. Если я поем ещё баранины, то замучаю Верочку.

-Ешь, Ванечка, ешь! Ещё ни одна баба, не умирала от этого. Теперь я поняла, почему я всё время хочу, а Мойша –нет. Я люблю баранину, а он не любит из-за её запаха и вкуса. Вот, съешь ещё кусочек.

-Вань, сказал Ванька-двойник, когда мы шли по коридору, к Вере, -нажрался, как поросёнок, хоть и не очень люблю гречневую кашу.

-Теперь ложись спать и больше не высовывайся до самого утра.

-Привет, голубчик! Откуда ты свалился?

-С люстры в твоей комнате.

-Её там нет. Ты же говорил, что придёшь только в субботу?

-Соскучился.

-Я же тебе говорила, не плачь, лапочка, всё будет в порядке.

-Ты с кем сейчас разговариваешь?

-С Верунчиком, с кем же ещё. Она беспокоилась, что у неё сегодня не будет гостей, а я её успокаивала.

-Ты её успокаивала словами или пальчиком?

-И тем и другим. А теперь её будешь успокаивать ты. А почему ты дрожишь?

-Замёрз. Долго был на улице.

-Раздевайся и прыгай под одеяло. Будем греться...

109

-Вер, поставь другую пластинку.

-Тебе перестала нравиться «серебряная гитара»? Ты же прошлый раз ставил её раз пять подряд?! Дошло. Ты поссорился с мокрой курицей. Молчишь, значит, я права. Что тебе поставить?

-Что хочешь, на твоё усмотрение.

-Поставлю «Вишнёвый сад».

-Её тоже не ставь!

-Уколола она тебя больно.

-Ты хочешь, чтобы я ушёл?

-Что ты стоишь, не раздеваешься? Раздевайся.

-Как же хорошо здесь у тебя! Как в раю. А ты - тёплая.

-Горячая. Ванечка, всё перемелется и превратится в ...

-Я знаю, в муку.

-В белую булку с изюмом. Может, откроем вино?

-Я уже пил водку. Мешать не хочу. А ты выпей вина.

-Пойду, принесу из своей комнаты вино, а из кухни водку, если она там есть.

-Там ещё полбутылки. А я встану под горячий душ. Не могу согреться.

-Ты сегодня, как пёс, сорвавшийся с цепи!

-А ты уже трахалась и с псом?

-Мне мужиков хватает. Это я образно. Но в тебе открыла новое. Ты толкал меня с бешеной силой, приговаривая: -На, тебе! На, тебе! –Это ты мстил ей за измену?

-Ты угадала.

-Когда следующий раз надумаешь приходить ко мне, перед этим ссорься со своей мокрой курицей. Я получу большее удовольствие.

-Ты извини, если я тебя обидел!

-За что? За то, что оттрахал так, как никогда? Это я должна сказать тебе спасибо. Давай ещё выпьем.

-Почему ты засмеялся?

Вспомнил, что в качестве шутки сказал твоей матери, что от баранины, в крови увеличиваются половые гормоны, и увеличивается потенция.

110

Теперь она станет варить твоему отцу одну баранину.

-Как бы ни так! Он баранину терпеть не может. И даже, если мой папочка будет есть баранину, с утра до вечера, у него всё равно не будет стоять, как у тебя.

-Почему?

-Потому, что у тебя поднимается от одной мысли, а у него - никаким подъёмным краном не поднимешь.

-Откуда ты знаешь?

-Мамочка говорила.

-Она сегодня сказала, что у неё - все болезни от того, что ей не хватает мужика.

-А ты завтра придёшь?

-Не знаю. Как получится.

-Погладь Верунчика, а то если ты завтра не придёшь, она будет скучать. И я тоже. Мы обе к тебе привязались. Но я больше. Чего доброго ещё полюблю.

-Ты любишь своего Лёву.

-Как ты свою мокрую курицу, Людмилу.

-Не напоминай мне больше о ней?

-Чем она тебе насолила? Не пришла на свидание?

-Вер, отстань!

-Слушай, мы сейчас с тобой лежим как брат и сестра, правда голыми, поэтому, если у тебя большой груз висит на душе, скинь половину его мне и тебе сразу станет легче. Почему верующие идут на исповедь? Когда грешник исповедуется перед попом, то он отдаёт половину своих грехов церковнослужителю и ему после этого легче. Я об этом читала. Давай, я отпущу твои грехи! Рассказывай!

-Отстань, Вер, я не грешен.

-Ты не грешен? Не смеши меня, Ванечка. Ты только что ставил меня раком и вгонял своего дружка с яростью.

-Какой же это грех? Все так любят друг друга, если вдвоём в постели.

-Грех не в том, что они так любят. Грех в том, что я люблю своего Лёвушку, а ты – мокрую курицу, Людмилу, и мы оба согрешили перед ними.

111

-Она первая согрешила, что пошла с ним.

-С кем?

-Откуда я знаю с кем? С высоким красивым белокурым парнем. Они вначале танцевали вальс, а потом взявшись за руки, ушли к ней в комнату, в общежитие, а затем уехали в город, видимо к нему.

-У него глаза голубые?

-Да. Ты его знаешь?

-Кто не знает этого енакиевского б***уна. Он половину девок и женщин перетрахал в городе. Ему уже не раз били морду. Ванечка, если бы мне подвернулся такой шанс, я бы его не упустила. Переспать с таким красавчиком, как Генка – это же счастье! Так, что твоей мокрой курице подфартило. Не злись на неё! Девочкам редко выпадает такой случай.

-А фамилию его ты знаешь?

-Зачем тебе?

-Надо.

-Если бы знала, не назвала. Не делай глупости. Сучек, как она, у тебя будет много впереди. Наслаждайся жизнью. Что я хуже, чем она в постели?

-Я с ней не спал.

-Тогда всё понятно. Ванечка, в нас, бабах заложен инстинкт материнства. И улучшение породы. Ты, петушок, не топтал свою мокрую курочку, а бегал к нам, поэтому она и побежала к другому петушку.

-Или к петуху. Я ему оборву яйца, если встречу!

-Дурак, ты!

-Хочешь ещё выпить?

-А тебе не будет много?

-Не будет, я завтра останусь у тебя? Не хочу встречаться с паршивой курицей на занятиях.

-Оставайся, но я уйду на работу.

-Будем с тётей Рахель, рассуждать о жизни, выпивая.

-Она завтра, с утра, уезжает в Донецк, за лекарством для Гали.

112

-Тогда поеду домой, к брату. Стану рабом Нины.

-А я бы, на твоём месте, встретилась с ней и посмотрела в её глаза. Ванечка, если они у неё счастливые, просто отстань от неё. Забудь. Человек, не вещь и каждый хочет получить своё счастье. Насильно, ты, всё равно, не буешь ей мил, и она будет изменять тебе на каждом шагу.

-Видимо, ты права. Я так и сделаю. Ты завтра выйдешь из дома, как обычно?

-Позднее на час. Мне дали поручение по работе.

-Тогда я выйду вместе с тобой.

-Не опоздаешь на занятия?

-Немного. У нас всё равно скоро преддипломная практика.

Я стоял в коридоре, возле аудитории, когда прозвенел звонок. Закончился второй урок первой пары, и начиналась большая пятнадцатиминутная перемена, для перехода из одной аудитории в другую.

Ко мне подошла Нинка.

-Привет, Капцов!

-Привет, Нинуль! Как дела на любовном фронте?

-На моём нормально! А на твоём, видимо, не совсем. Что же ты вчера так поступил?

-Как?

-По-свински. Договорился с Людкой пойти на вечер и не появился. Нашёл девку?

-Нинуля, ты что-то путаешь. А может, она нашла парня?

-Она вчера весь вечер тебя прождала.

-Хочешь конфетку? Бери, ириска.

-Что ты мне суёшь огрызок карандаша вместо конфеты?

-Ты, что, не можешь отличить конфету от карандаша? Это же конфета.

-Я знаю, что ты - шутник. Но не до такой же, степени

113

шутить, делая из людей идиотов.

-А я тоже об этом. Милая, я отличаю ириску от карандаша. Вчера своими глазами видел, как она меня ждала. Вначале танцевала с Генкой, енакиевским белокурым и голубоглазым донжуаном, потом пошла с нив к вам, в комнату, которую вы все, видимо, освободили им для свидания, а затем они вместе ушли, наверно, к нему.

-Кто тебе рассказал такую чушь?

-Вот они, мои глаза. Я всё видел своими глазами. А ты говоришь, что она весь вечер меня прождала.

-Где ты мог видеть Людку, если она весь вечер тебя прождала? Хотя, они ходили со Славой, вначале к тебе в комнату, а затем в актовый зал. Искали тебя.

-Значит, он назвался Славой. У него для каждой девки – новое имя.

-К ним, с Алкой приехал их двоюродный брат Славик, с женой Оксаной и Людка хотела познакомить тебя, как своего парня, видимо, будущего мужа.

-И решила первую брачную ночь провести со Славой-Геной. Я видел, как они, когда пошли в город, целовались.

-Значит, ты был здесь и следил за ними?

-Да, а до этого видел их силуэты в окне.

-Ты всё время следишь за ней. Дураком стоишь под окном.

-Все влюблённые дураки. Я ни чем не лучше.

-Ты – хуже!

-Какой есть. Что-то все вышли, а сестричек не видно. Стыдно посмотреть мне в глаза.

-Им нечего стесняться. Они отпросились и уехали домой. Славик и Оксана их ждут там, в Горловке.

-Красиво ты мне поёшь, Ниночка. Значит, я не должен верить своим глазам, а верить тебе? Допустим, я плохо разглядел её лицо, когда они уходили, но пальто и шапку её, видно за полкилометра.

-Теперь всё понятно. Людмиле, да и нам всем, понравилось пальто Оксаны.

114

Там, во Львове, они совсем рядом с Польшей и другими странами Европы, где к моде относятся не так, как у нас, поэтому и одеты иначе. Оксана подарила своё пальто Людмиле. Вернее они поменялись пальто и головными уборами. В новом пальто Людмила –красавица, в понедельник увидишь сам.

-Нин, начинай писать детские книжки. Сказки. Только я из детского возраста вышел, и вчера другими глазами посмотрел на эту писаную красавицу.

-Ты, Капцов – подлец! Значит, у тебя действительно была цель её укротить. Ты заключил пари. И сколько же сребреников тебе дали за это, Иуда?

-Много, миллион. Столько, сколько я посылал ей поцелуев.

-Если ты ещё раз припрёшься когда-нибудь в нашу комнату, я тебе надаю пощёчин и вышвырну.

-Теперь меня туда ничем не заманишь!

-Во сколько ты их видел, когда они уходили?

-Я не засекаю время за уходящими любовниками. Одна из которых, действительно - Иуда, хотя Иудой ты назвала меня. Спроси у неё, сколько сребреников получила она за своё подлое предательство.

-Дурак, это ты спроси у ребят, Виктора и Валеры, во сколько мы с Людкой вчера приходили к ним в комнату, узнать ты появился или нет? И, заодно, узнай в каком пальто, была, та, которую ты назвал Иудой. Я сделаю всё, чтобы Люда не выходила за тебя, дурака замуж. Иначе ты превратишь её жизнь в кошмар. Твои книги я сегодня отнесу ребятам в комнату, чтобы больше твоим духом не пахло у нас. А ведь ты, одно время, когда-то, мне нравился, думала с тобой тайно переспать. Бррррр.

-Нин, у меня без тебя хватает девок. И посимпатичнее. Не таких шалав, как ты.

-Пошёл вон, подлец!

Прозвенел звонок, но я не пошёл на занятия, а двинул в общежитие. Ждать, когда придёт Виктор с занятий, чтобы расспросить его.

115

Настроение было гадким.

А вдруг всё было на самом деле так, как рассказала Нинка? Ей врать, какой резон? Ну, а мне, что – не верить своим глазам? С другой стороны, я - не видел её лица. Только одежду, сзади. А потом: - собака собаке или б****ь ****и не откусит лапу. Нинка её – защищает, выставляя меня в дураках. Всё равно – всё гадко! И мне хочется её увидеть. Даже если она дала этому Славе-Гене, ну, и пусть! Я же трахаюсь с двумя без зазрения совести. Первым я предал её. Их, сучек, у меня уже было пять. А я хочу посадить её на цепь. Если, всё это правда, что рассказала Нинка, то как я буду смотреть Людочке в глаза? Да, и захочет ли она, после всего, чтобы я смотрел в её глаза? Они сейчас смотрит на меня с укором. Какие же у неё красивые глаза? Всё равно я её люблю! Если бы она сейчас вошла, я бросился ей на шею и сказал, прости Люда!

Пришли ребята, Виктор с Валерой.

-Привет, кот блудливый! Что же ты появился в техникуме, а на занятия не пошёл?

-Вить, он увидел, что там его Людочки нет, и решил пойти поспать после бурно проведённой ночи.

-Я не спал.

-Что же ты девку вчера обманул? Она приходила два раза к нам в комнату. Первый раз со своим двоюродным братом Славиком, а потом с Нинкой.

-Вань, второй раз, когда они приходили, даже я, чуть не влюбился в неё. Она была такой красивой в новом пальто и шляпке. Королева. Это не ты ей подарил?

-Я ничего ей не дарил.

-А духи французские? Вся группа болтала. Вань, брат у неё тоже красивый, жаль мы не видели его жену. Наверно, красавица, как и Люда.

Сволочи, зачем они мне это говорят? Или их подговорила Нинка? Или всё это было на самом деле так? Тогда я – тварь и подлец! Неужели ревность покрыла мои глаза плёнкой и я не видел очевидного?

116

Ведь даже тогда её походка мне показалась другой. Люда не виляет так задницей, как виляла та, что уходила с ним.

-Ребята, вы не врёте?

-Вань, чем у вас там, на Кавказе клянутся – мамой? Мы можем поклясться и папой и бабушками.

-И дедушками, добавил Валерка.

Я встал, оделся и вышел на улицу.

Ветер накинулся на меня вместе с пустотой и безразличием. Так гадко мне ещё никогда не было. Я сам, своими руками стащил Людмилу, стоявшую, вместе со мной, на белой полосе, с неё. Я сам толкнул её – на чёрную, а потом шагнул туда же. Пусть ни у кого в жизни не будет чёрных полос. Одни – белые.

Я вернулся в комнату, взял сумку, в которой хранил всё для тренировок и пошёл в спортзал.

-Ванька-двойник, вылезай из моего тела!

-Зачем, мне и здесь хорошо?!

-Наденешь боксёрские перчатки и будешь драться.

-Я не умею. Меня сразу побьют.

-Ты любишь меня?

-Иногда люблю, но иногда нет. Когда ты меня допекаешь или делаешь гадкие поступки.

-И тебе хочется меня побить?

-Да.

-У тебя сейчас есть такая возможность. Я превращаюсь в грушу, а ты лупи меня, что есть мочи. Отомсти мне за все те гадости, что я делал тебе и другим.

Груша уже плакала. Она молила меня, умоляла, чтобы я остепенился. Я отбил ей почки и печёнку. Порвал селезёнку и переломал рёбра. Из её ушей и носа уже не текла, а хлестала кровь. Но я всё бил и бил её, не переставая. Но я бил не грушу. Я бил в ней - самого себя.

-Капцов, зря я прошлый раз не взял тебя на соревнование, Ковтун всё равно проиграл. А ты - в хорошей форме. Только не пропускай тренировки. Скоро – соревнования.

117

А потом я ходил по скверу и не видел ничего вокруг. Думал, почему же я не подошёл к ним? Тогда сразу всё разрешилось бы сразу. Или же мне надо было зайти к себе в комнату, где парни всё бы объяснили. Или пойти к ним, к девчонкам. Или, или, или, или.... Это или можно теперь произносить до бесконечности, но ничего уже не изменится. После поехал к брату. Там помог Нине и, не став есть уехал к Вере.

Она уже была дома. Это было место, где мне было уютнее всего. Там никто не лез тебе в душу, если ты сам не выворачивал её наизнанку. А я не мог её вывернуть. Она оказалась в этот момент грязной и паскудной.

От еды я отказался. Ничего не хотелось. И трахать её, Верку, не хотелось. Она это, видимо, сразу поняла, по моей кислой морде, потому что я не мог скрывать свои чувства. Хорошим актёром я могу быть только тогда, когда у меня всё хорошо. Но с другой стороны, хорошие актёры только те, которые при личной трагедии, могут исполнять комедийные роли. Я на это не был способен.

-Может быть, почитаем? Пойди, выбери книгу. Я себе уже выбрала.

Я долго выбирал и остановился на книге Хемингуэй. Его повесть «Старик и море» я не читал. Долго смотрел в книгу, а думал о ней, Людмиле, затем начал читать и втянулся. Потом мы слушали музыку. И поздно легли спать.

Следующие два дня всё равно были выходными.

-Ванечка, ты мне ничего не хочешь рассказать?

-Что я тебе должен рассказать?

-Ты встречался с ней?

-Нет, её не было на занятии.

-Значит, ей так понравился этот самец Генка, что она осталась у него и на день.

-Славка, а не Генка. Его зовут – Славка. И он её двоюродный брат.

-Или троюродный дедушка. Так, значит, ты её видел, и она навешала тебе лапшу? Глупые мужики. Как вас легко обмануть!

118

-Её я не видел. Она с сестрой отпросилась и уехала домой, в Горловку, куда уехали вчера вечером этот голубоглазый Славик и его жена Оксана.

-Ты сам видел, как они уходили?

-Сам. Но её лица я не видел. Только сзади пальто и шапочку.

-Как же ты можешь тогда не верить своим глазам?

-Дело в том, что и её подруга, с комнаты и ребята с моей комнаты, подтвердили, что они поменялись одеждой.

-Ты должен или сделать вид, что ничего не произошло и простить её или расстаться с ней. Жизнь на этом не кончилась. Правда есть ещё третий вариант, отравись, как он, Ромео, но хоронить вместе вас не будут, потому, что твоя Джульетта не станет вонзать в себя кинжал или пить яд. Она лучше найдёт себе нового дружка.

-Если это на самом деле, так, как все говорят, то я действительно подлец.

-То, что ты себя осуждаешь – это похвально, но не торопись хоронить себя преждевременно. Давай поспим. Тебе сегодня не до любви. Да и мне что-то тоже не хочется сегодня. Пусть мой Верунчик, моя девочка - постится. Потом она злее будет.

-Я не смогу заснуть. Тебе не будет мешать свет?

-А я тоже открою книгу, но не прочитаю и двух страниц, как засну. Я завтра собираюсь к Гале. Если хочешь, поедем вместе.

-Конечно, поедем.

-Тогда давай читать.

Галя встретила нас с улыбкой. Голова у неё пока по-прежнему болела, но уже не так, как раньше. Лекарство и молодой организм делали своё дело. Мне они потихоньку становились, как сёстры, хотя и спали со мной или я с ними. Мне с ними было комфортно и хорошо.

119

-Галка, почему у тебя такая узкая кровать?

-Такая же, как и у всех.

-А если мы, с Ванечкой, захотим остаться у тебя, на ночь, как же мы будем спать?

-Вер, Ванечка переспит с медсестрой, а тебя я отправлю к дежурному врачу, он старичок, но ещё бодрый.

-Галя, если ты уже начинаешь шутить, значит, дело идёт на поправку. И сколько же ты здесь ещё пролежишь?

-Недели три–четыре.

-Значит, не получится.

-Что?

-Отметить втроём мой отъезд на практику. Она, наверно, начнётся через неделю.

-Отметите с Верой. Пару раз она даст тебе за меня. Будешь трахать её, а думать, что меня.

Мы захохотали.

День прошёл быстро.

В воскресенье мы, с утра, съездили в город, в кинотеатр. Бояться мне уже было нечего. Плевать, если кто-то из группы заметит меня с Верой и скажет Людмиле. Она только посмеётся, а, возможно, совсем не отреагирует. Этот день тянулся долго. Я, одновременно, и ждал прихода понедельника, и боялся его. Встречу с Людмилой не избежать. Но какая будет она, эта встреча?

После кино, овца Рахель, сказала Вере, что забирает меня у неё на пару часов. А для чего, не сказала.

Я нёс её сумку с каким-то свёртком, а что там было неизвестно? Или три килограмма колбасы или три гранаты.

Мы пришли в старый двухэтажный дом, который находился в трёхстах метрах от их дома. Она забрала у меня свёрток и позвонила в дверь.

Дверь открыла тощая женщина, с сантиметром в руках и вся утыканная английскими булавками.

-Роза, мы не опоздали? Вот привела клиента.

-Проходите, только у меня не убрано и чай пить мы не будем, нет времени и сахара.

120

-Мы не голодные, Розочка. Приступим? Ванечка, ты посиди, а мы поговорим.

Идиотка, зачем она прихватила с собой меня? Наверно, хочет похвастаться подруге, что у неё молодой любовник. Вечно меня, слабовольного дурака подставляют бабы. Наверно, потому, что я сам их люблю.

-Ванечка, пошли, тебе сделают обмер.

-Обмер чего?

-Ты, что таки, не понял, чего? Раздевайся! Вот вешалка.

-Еп твою мать? -сказал я себе, -что они сейчас будут измерять его длину и диаметр?

-Что ты стоишь, снимай плащ!

-И брюки?

-Нет, брюки не надо. Окружность и длину я замеряю так. Пройдёмте со мной! –сказала тощая еврейка, с сантиметром в руках.

-Роза, смотри, таки, не ошибись! Отрез – дорогой!

-Не волнуйся, Рахель, будут ещё две примерки.

-Тётя Рахель, вы с Верой всё-таки решили мне сделать обрезание? Но я не хочу!

-Женщина захохотала.

-Розочка, я же говорила, что он большой шутник.

-Я тоже шутница, Рахель, я не стану делать ему обрезание, а отрежу ему - совсем. Пошли шутник!

Я, пока ничего не понимал. Но твёрдо решил, что снимать штаны не стану.

Рахель плелась сзади.

Мы зашли в большую комнату, где стоял огромный стол, заваленный тряпками.

-Может быть, мы ему сделаем тройку? У тебя хватит ткани?

-Что ты меня спрашиваешь, я же не портной, как ты? Вот отрез, смотри сама!

-Юноша, вам нравится тройка? Она показала в журнале, на столе, чёрно-белый снимок костюма.

121

До меня, дурака деревенского, стало доходить, что речь идёт о пошиве брюк или костюма.

-Мне нравится и пятёрка, но у меня нет денег.

Роза удивлённо посмотрела на Рахель.

-Что ты смотришь, Роза? Меряй, таки, я могу дать не только предоплату, но и все сразу.

-Все сразу!

-А если ты испортишь?

-Роза - лучший портной не только Енакиева, но и самой Горловки. Ко мне едут даже из Донецка.

-Тётя, Рахель, но я не знаю, когда смогу Вам отдать деньги.

-Помолчи свой рот! Разговаривать будем потом.

-Так, что, Рахель, мерить, али?

-Али, али, меряй, курва, что ты таки, смотришь на меня!?

-Но вначале я замерю отрез.

Она развернула красивый, чёрный, с отливом, материал, измерила длину и ширину и сказала:

-Рахель, здесь сорок сантиметров лишних, будешь, что-нибудь заказывать из него?

-Нет, Розочка, оставь себе. Этот мальчик лучший друг моих курочек и я хочу сделать ему подарок.

-Рахель, ты дальновидная еврейка, строишь запасной аэродром.

-Розочка, нам, евреям, всегда надо иметь запасные аэродромы.

-Как тебя зовут, молодой человек?

-Ваня, Иван.

-Ваня, Иван, придёшь завтра вечером на первую примерку. Часов в семь вечера. Только один, чтобы эта старая, жирная еврейка не совала свой еврейский нос, в моё произведение искусства.

-Ванечка, но перед этим, зайдёшь к нам и я передам, для этой тощей еврейки, коробку конфет и бутылку молдавского вина, а то, у неё совсем обвисли титьки.

122

-Тётя Рахель, зачем вы это сделали? Потратились на меня?

-Ванечка, если бы не ты, не знаю, как бы сложилось у Галочки. Ты видел, как она расцвела. Когда я увидела её такой, я сказала себе:

-Рахель, старая ты овца, ты должна отблагодарить его, Ванечку, за это. Я долго думала как? А потом, когда ты ел баранину руками и одна жирная капля упала тебе на ширинку, я сказала: -надо пошить ему костюм из отреза, который подарили Мойше два года назад, на его юбилей. Зачем этому старому мерину костюм? А если он даже захотел бы пошить его, то всё равно ему не хватило бы на его жирное пузо.

-Спасибо, тётя Рахель, но может быть, всё-таки я отдам вам деньги за него?!

-Замочи свой рот!

Засыпая, я обнял Верочку и подумал: -наконец-то этот самый длинный день в моей жизни закончился и завтра я увижу её. Два разных существа: страх и радость били друг другу морду в моей поганой, истерзанной душе.

Я пришёл в техникум раньше обычного и с третьего этажа, где аудитории в основном для студентов шахтного обучения, смотрел на двор техникума, со стороны общежития, откуда уже толпами валили студенты.

Но они появились со стороны города. Видно только что приехали. Она, моя королева, шла в зелёном, цвета кипариса, пальто и такой же шляпке. Пальто сидело на ней идеально. Многие парни, с шахтного отделения. что-то ей говорили и она, улыбаясь отвечала. Видимо, благодарила за комплименты. Моя душа цвела от радости, что она у меня такая стройная и красивая, и огорчалась, что, похоже, она уже – не моя. Когда они уже прошли меня, я тщательно посмотрел на её походку и вспомнил походку той, которую я принял за Люду. Нет, у той была другая походка. Я проиграл битву в том глупом сражении с ней.

123

Время ещё было, и я дождался, пока они вышли из общежития и ещё раз прошли мимо меня. Как же далеко она была от меня, чтобы протянуть к ней руку и потрогать её ямочки на щёчках.

Я быстро спустился на второй этаж, вошёл в аудиторию и сел за один из свободных последних столов, делая вид, что читаю книгу.

Они вошли тихо скромно, обе в новых платьях и туфлях, видимо подарок гостей, их двоюродного брата и его жены, что ещё раз доказывало, абсурдность моих глупых, безрассудных действий. Голос ревности – затмевает голос разума. Но прошлое назад не возвращается.

Я весь урок молил, просил, приказывал ей оглянуться назад и бросить мимолётный, пусть даже язвительный или презрительный взгляд, но моей мысленной силы было недостаточно, для того, чтобы она оглянулась.

После звонка на пятиминутную перемену, она подошла ко мне, положила три книги на стол и тихо сказала:

-Привет, Ваня, вот твои книги, я их прочитала. Спасибо!

-Тебе принести ещё? – поспешно, раболепно ответил я.

-Пожалуй, не надо. От чтения твоих книг, стало портиться моё зрение.

Она повернулась и пошла к выходу в коридор.

Мы при людно объяснились без бурных сцен и битья посуды, как это делают молодожёны. А мы почти, что себя ими считали. Во всяком случае – я. Как вовремя она тогда сказала, что цыплят считают осенью, а я, слишком умный, поправил её, сказав - «по осени». А сейчас как раз осень. Конец – октября. Но считать цыплят мне уже не придётся. Две курочки уже у меня есть. Плохо то, что я люблю вот этого цыплёнка, который, только что положил мне на стол книги, пахнущие духами, которые я подарил.

Пустота, царившая в моей душе, усилилась, и чёрная тень, от тёмной полосы, нависла над головой. Ни о чём не хотелось думать. Хотел уйти с занятий, но я вовремя одумался.

124

Зачем давать лишний повод для насмешек? Кое-как досидел до конца, а затем, минуя столовую, пошёл в спортзал. Груша вздрогнула и сжалась от страха. Она сразу поняла, что и сегодня, ей не будет пощады.

-Ты сегодня снова пришёл озверевшим, -сказал тренер, поэтому я на спарринг не стану тебя ставить.

В пять я уехал на Блочок, взял у Рахели свёрток для Розы и пошёл на примерку.

-Ты, молодец, что пришёл раньше, мне надо уходить. Давай сделаем примерку. Сидит хорошо. Это хороший, дорогой материал. Мойше не могли подарить плохой материал, он большой начальник. Забыла, как тебя звать.

-Ваня.

-Ваня, ты зря теряешь время, ухаживая за Верой. Галя выше тебя. Рахель никогда не выдаст своих девочек, не за евреев. А ты, раз не обрезанный – не еврей. Плюнь на всё. В новом костюме, который сошьёт Роза, все русские девушки будут твои.

-А украинские?

-Для нас, евреев, разницы нет, что русские, что украинцы. У меня много работы, и я хотела закончить твой костюм к маю, но раз Рахель подарила мне остаток отреза, из которого я выкрою короткую модную юбку, не для себя, и то, что она послала ещё этот свёрток, я сделаю тебе костюм к первому ноября. Только ты приди ещё раз завтра на вторую примерку, в это же время.

-Хорошо, я приду, тётя Роза.

-Ваня, а может, ты всё-таки сделаешь обрезание?

-Нет, что вы! Я – не хочу!

-Если надумаешь, приходи! У меня острые ножницы. Таких в Енакиево, да и во всей Украине, ни у кого нет. Я моментально отхвачу твою шкурку, которая прикрывает головку члена. Вместе с яйцами.

Она захохотала грубым мужским смехом, от которого мне стало жутко. Хоть она сама была похожа скорее на мужика, чем на бабу, но руки у неё были – золотые.

125

В конце третьей пары, в аудиторию зашёл наш куратор – Петухов и сказал, что с завтрашнего дня начинается преддипломная производственная практика на заводах стройиндустрии Донецкой области.

Часть группы, в основном местных, енакиевских, оставили на домостроительном комбинате города, а остальных стали распределять по другим городам.

Когда, назвали Новогорловку, Алла вскочила и выкрикнула:

-Можно нас с Людой? Это же совсем близко от нашего дома.

-И меня - поднявшись, сказала Лора, Я тоже оттуда.

-Туда требуется четыре человека, - сказал Петухов. Нужно ещё одного.

Я сидел сзади безучастно и читал книгу.

Валя Шестакова, то ли со злобой, а скорее с иронией,

громко сказала с места.

-Включите Капцова. Он тоже вроде оттуда.

Все засмеялись, а мне стало невыносимо стыдно. Но я

съел этот кусок дерьма, молча. Ведь все знали, как я страдал по Людмиле. И Петухов тоже.

-Капцова, так Капцова – сказал Петухов и включил меня в тот список.

Оставшаяся половина дня ушла на оформление. Я спокойно дождался своей очереди, получил направление и деньги и поехал к Розе на примерку.

-Ваня, сейчас мы ещё раз примерим уже готовый костюм и если он тебе понравится, то мы пойдём с тобой...

-Делать обрезание.

-Нет. Мы пойдём искать тебе невесту. В костюмах, которые шьёт роза – самые популярные женихи.

-Я согласен.

На меня смотрел красавец. Артист из зарубежного кино. Жаль меня в нём не увидит Люда. Костюм сидел на мне идеально. Это был первый такой красивый костюм у меня. Затем, когда жена, Рая, работала бухгалтером в ателье,

126

я шил в год по три четыре костюма, но больше такого у меня в жизни не было.

-Спасибо тётя Роза! Как мне вас отблагодарить?

-Меня уже отблагодарила Рахель. Не все евреи такие, что берут двойную плату. Нам, евреям, во время войны, помогали люди разных национальностей, поэтому многие евреи изменились к лучшему. Я что-то устала. Давай попьём чай. Хоть я и не бедная, но у меня нет того, что есть у Левинсонов. Не волнуйся, сахар у меня есть.

-Вы одна живёте?

-Дочь замужем, в Иловайске. На выходные приезжают ко мне или я уезжаю к ним.

Мы пили чай, и она рассказывала, как они с дочерью мыкались по жизни.

Брюки от костюма и мой старый пиджак она завернула в бумажный пакет, а новый пиджак я надел, чтобы его не мять.

Потом целый вечер Рахель с Верой суетились возле меня. Особенно Рахель, словно не мне сшили костюм, а ей новую модную юбку. Но я тоже суетился, как баба, вместе с бабами. А когда в зал вошёл приехавший с работы Мойша и увидел, подаренный ему отрез на его жопу, на моей жопе, он улыбаясь сказал:

-Ваня, мне бы он так не подошёл, как тебе, носи на здоровье. Мне было стыдно так, как невесте, целке, в первую брачную ночь при виде голого мужика.

Потом все мы, вместе с Мойшей, обмыли мою обнову.

Мы с Верой, эту ночь сделали прощальной.

Следующий день тоже был насыщен хлопотами.

В спортзале долго ждал тренера, узнать, когда будут соревновании, но он не приехал из Донецка.

Вечером пришёл Вовка. Вовремя. Я собирался к нему.

Он расстался с цыганочкой Лулу. На месте, где располагался табор, должны построить промышленное предприятие и табор уехал в Молдавию. Я был доволен, что оставляю гарем в надёжных руках. Утром я – отчалил.

127

.........................................................................................................................................................

-Гаяз, привет!

-Привет, Игнатьич! Ты хочешь рассказать мне о наших делах в Елабуге?

-Какие дела? Машина сломалась. Вчера, после обеда. Загнал в сервис, там, в Елабуге. Ты, случайно не собираешься в Елабугу?

-Хотел поехать после обеда.

-Может, переменишь планы?! Не в ущерб себе.

-В принципе, можно. Только позвоню и предупрежу клиента, чтобы не ждал. Жди на остановке. Через минут сорок подъеду. Схожу в гараж за машиной.

-Договорились.

-Завтра погода изменится. Ты подъехал на десять минут раньше.

-Как дела в Елабуге?

-Дом - на выходе. Наступила очередь твоего. На днях пригоню бульдозер для рытья фундамента.

-Не торопись. Возможно, я пробью себе новый участок, где коттедж Зарипова, генерального директора Елаза.

-Там не только генерала, много домов и его челяди.

-Там место царское.

-Тогда я начну рыть котлован под свой дом. Претензии не предъявляй!

-Дурак, ты! Я бы на твоём месте уже давно строил бы и себе параллельно, не в ущерб другим.

-Знаю, Гаяз, что дурак, но таким меня сделали родители. По-другому не умею.

-А как дела с ремонтом квартир?

-На двух работаем в Елабуге и на одной в Челнах. Вторая сорвалась.

-Отказались?

-Дней десять назад позвонила баба, сказала что ей дали мой телефон, те, кому мы сделали ремонт. Понравилось. Я приехал в Новый город. Большая трёхкомнатная квартира. Не засранная, как у многих. Но я больше смотрел не на стены и пол, а на неё, бабу.

128

-Красивая?

-Есть бабы красивее, но у них холодная красота. Нина, например, в десять раз красивее Эльвиры, а Эльвирка нам с тобой больше нравится.

-Нравилась. Мы уже с ними давно завязали.

-И красивая и идеальная фигура, и не баскетболистка, как раз для нашего роста.

-Уже уговорил?

-Ну, ты и не терпеливый! Слушай дальше.

-Слушать я тебя люблю. Ты красиво рассказываешь.

-У вас в квартире хорошо. Даже уютно. Некуда деть лишние деньги? – сказал я ей.

-Деньги лишними никогда не бывают. Хочу сделать мужу сюрприз, пока он в отпуске. Сделать косметический ремонт. Он удивится.

-Можно сделать мужу сюрприз не тратя ни копейки.

-Каким образом?

-Он приезжает и застаёт тебя с любовником в постели или муж находит его в шкафу.

Она заразительно засмеялась.

-Да, этот сюрприз будет по круче, чем ремонт.

-Вань, такая баба! Не упускай шанс! Тебе, а лучше нам, надо отодрать её. – сказал мой Ванька-двойник.

-Ну, Ванька-двойник, ты даёшь?! То - всё время, гад, читаешь мне морали, то -развращаешь. По-полной.

-О чём ты задумался? – она тронула меня рукой.

-Думаю, какие же обои лучше будут смотреться на стенах зала?

-Ты, вначале, проигрываешь всё в голове, а потом воплощаешь в деле?

-Мы, строители – не музыканты! Художники. Вначале ставим всё в разные положения, позы, присматриваемся, оцениваем, а затем начинаем работать.

-Как художник с натурщицей.

-Художник ставит натурщицу сразу в одну позу, раком,

129

а писать картину он начинает позже.

Она снова заразительно засмеялась. Так, как когда-то смеялась Людмила. Интересно, также она смеётся сейчас и кто ей делает косметический ремонт в квартире?

-Чай или кофе не желаешь?

-Кофе пил утром. Сейчас бы лучше коньяк или ром, но я за рулём.

-Почти в рифму:

Хочу ром,

Но за рулём.

-Не поэт, случайно?

-Откуда? Строитель. Делаю косметические ремонты. Но могу и с сюрпризом.

-Как, так?

-Ты, приходишь ко мне, в любое для тебя удобное время, смотришь мою квартиру, где я недавно сделал ремонт, мы пьём чай или кофе, с ромом или коньяком, можно с вином и водкой, а затем у тебя готовый ремонт, а на денежки покупаешь шикарное платье и в нём встречаешь мужа.

-Если таким образом делать всем ремонты, можно и разориться.

-В Космос первым летал только Гагарин.

-А причём здесь Гагарин?

-Другим не предлагали.

Она снова захохотала.

-Давай пройдём в спальню.

-Игнатьич, она так сразу согласилась?

-Мне одна девушка, Людмила говорила:

-«Цыплят по осени считают».

-Ты, вроде уже об этом говорил. И что было дальше?

-Только для любимого мужчины женщина может так оборудовать свою спальню. Непередаваемый аромат духов, первым делом, встречал входящего. Полутьма или полусвет царили в ней, хотя солнце било светом во все окна. Я только глянул на кровать и мой друг сразу поднял голову,

130

чтобы тоже посмотреть на неё. Любопытный, гад.

-Если бы меня, под угрозой смерти, заставили делать здесь косметический ремонт, я бы не стал. Здесь всё хорошо.

-Я знаю. А здесь я и не собираюсь делать. Хотела узнать мнение специалиста.

-Хотела узнать шабашник я, или художник? Шабашник всё равно предложил бы делать.

-С тобой интересно.

-А что за артист из Голливуда у тебя на фото. Красивый, но я его не помню.

-Мой муж в Голливуде не снимается. Он работает на Камазе.

-Будь я бабой, я бы тоже имел такую спальню для такого красавца. Прости, за моё приглашение к себе!

-Что уже передумал? А я уж думала, когда выбрать время, чтобы заскочить.

-Мои двери всегда открыты для тебя. Мы, как китайцы. Они могут часами разговаривать, не зная имён, друг друга.

-Я знаю. Ты – Иван. А я – Ландыш. Но все и муж зовут меня - Дина.

-Ландыш красивый весенний цветок, но подснежник красивее. Но ты такая нежная и милая, что больше похожа на маргаритки, лилии или орхидеи. Но я больше всего люблю сирень. Пусть она не такая красивая, как другие цветы...

-Сирень даже очень красивая. Я люблю сирень. А муж – нет. И он совсем не любит цветы, даже не знает названия многих.

-А дарит?

-На праздники.

-У вас дети есть?

-Двое. С ним на море.

-Охранниками.

-Его нечего охранять.

-Значит, он не рыбак.

131

-Он, не рыбак?! Он заядлый рыбак.

-Рыбак – я! А он – рыболов.

-Какая, хрен, разница? Что - ты, что – он?!

-Большая. Он вытаскивает из прудов рыбу, а я русалок и баб, которые идут топиться, что не хватает мужика.

Она залилась колокольчиком.

Если она также сладко трахается, как смеётся, то ей нет цены.

-Моего от баб охранять не надо. Вернее, надо, потому, что сучки, даже сейчас, виснут на него.

-Он перестал быть таким красивым, как на фото?

-Иван,

-Лучше, Ваня или Вано.

-Почему Вано? Ты что грузин?

-Вырос на Кавказе, возле Батуми.

-Надо же! А я из Хосты. Знаешь, где Хоста?

-Недалеко от Сочи.

-Мы, почти – земляки.

-Почему – почти? Земляки. Чукчи и ненцы тоже мои земляки.

-Ты и там жил?

-Живу и сейчас. Катаюсь вместе с ними на одном шарике, который называется Земля. Поэтому все мы – земляки. Даже ненавистные мне американцы-засранцы.

-Ты - интересный мужчина. С тобой весело.

-Это – стоя. А лёжа со мной ещё интереснее. Так почему же ты сказала, что твоего мужа охранять не надо?

-Ты сам уже на него ответил. Он рыболов, а не рыбак и бабы его не интересуют. А ты, значит, хотел купить меня за сюрприз, то есть – за ремонт. Я, может быть, б***ь, но не проститутка. Не продаюсь!

-Ландыш, миленькая, прости! Не только все бабы, вначале открывают рот, а затем думают, но есть и некоторые мужики. На этот раз им оказался я. Ещё раз прости!

-Всё нормально. Не переживай! А твою квартиру я всё-таки приду посмотреть. А затем буду думать, какой делать ремонт. И не зови меня - Ландыш! Я - Дина!

132

-Слушай, Игнатьич, а почему ты у себя не сделаешь ремонт? У тебя же, в некоторых местах висят клочки обоев, следы кошкиной работы.

-Гаяз, Не могу найти хороших отделочников. Не по-дскажешь?

-С тобой, правда, весело. Всё переводишь в шутку. Значит, у тебя с этим цветочком, Ландышем, Диной - вышел облом?

-Почему – облом? С чего ты взял?

-Она же тебе сказала, что не продаётся?

-Гаяз, бабу, не считая проституток, купить трудно, но уговорить всегда можно. Обезьяне можно сказать, что она – пава. Слонихе, что – стройная лань. Жирафе-баскетболистке, что она – окапи и так далее. Бабы любят, считать себя лучше, чем они есть на самом деле. Если я тебе скажу, что ты похож на Рината Ибрагимова, певца, то польщу тебе.

-Я, правда, на него похож. Мне многие об этом говорили и говорят.

-И я это не отрицаю. Да, внешне похож. Но не пастью. Пасть, ты, правда, тоже открываешь, как он, только не поёшь, как он.

-Язва, ты! Значит, ты её уговорил?

-Не уговаривал. Измором взял.

-Поделись секретом. Каким образом?

-Договорились мы на прошлую среду..

-Я же в среду в обед тебе звонил и предлагал пойти в сауну с шлюшками, а ты сказал, что не можешь, заболел.

-А я тебя не обманул. Я, правда, заболел этой дамой, уж больно хороша. Правда, вечером ругался, плевался и пил коньяк, один. Жалел, что не пошёл с тобой в сауну. Эта стерва позвонила в одиннадцатом часу вечера и сказала, что у неё не получилось, придёт завтра. Я и на следующий день приготовил фрукты и прочее. Ром оставался, а коньяк и торт пришлось снова покупать. Она снова не пришла. И на третий день не пришла.

В воскресенье позвонила и спросила:

133

-Ждёшь, дорогой или нет?

Хотел послать её на три буквы, но сказал - нет и отключился. Она через минуту позвонила и сказала, раз перестал ждать приду. И пришла. Проводил утром.

-Поэтому трубку весь день не брал?

-Всем, кто работает в ночную смену, дают день – отсыпной.

-Ну, и как она?

-Голые все одинаковые. На вид. А на ощупь, одни нежнее, другие грубее, одни орут, как кошки, другие молчат и только закрывают глаза, одни плачут, жалеют мужей, что рога подрастают, другие смеются. У этой, Гаяз, было всего по немножко, но больше всего нежности. Тело у неё нежное, нежное. Я её не щипал и не мял, но всё равно оказалось пару синяков.

-А как теперь с ремонтом? Будешь делать бесплатно?

-Она отказалась от ремонта. Зато я подарил ей...

-Золотую цепочку?

-Пять.

-А на хрена ей пять цепочек?

-Пять стихотворений. Она, может, из-за этого и пришла. В первый день, когда её ждал, сочинил пару стихотворений, и когда она позвонила, прочитал ей. Она была в восторге. Потом, между шуры-муры, я читал ей стихи и рассказывал, вкратце о своей любви к Людмиле. Даже чуть-чуть прочитал из её дневника.

-Мне ты уже много рассказал о Людмиле и обещал рассказывать дальше, а дневник читать не даёшь.

-И не дам. Это не моя вещь, хотя хранится у меня.

-Игнатьич, почему ты не напишешь книгу? Рассказываешь ты здорово. Но всем же, не расскажешь. А книга – есть книга.

-Вот и она, Ландыш-Дина тоже об этом спросила. Наберусь духу и примусь за книгу.

-Ты хотел сказать: -«брошу баб и возьмусь за книгу».

-Одно другому не мешает. Кстати, знаешь, почему её

134

зовут Ландыш? У неё мать русская, из Вологды, а отец – татарин. Но имя – Ландыш она, почему-то не любит.

-Познакомишь?

-Познакомлю. Но она тебе – не даст!

-Раз тебе дала, значит, и мне даст.

-Не даст! Ты не умеешь писать стихи и так складно рассказывать.

-Приехали. В каком сервисе у тебя машина?

-На горе, недалеко от конторы Елаза.

-Сразу будешь забирать?

-Если готова. Подождёшь пару минут?

-Конечно.

Но машину не сделали. Обесточена мастерская. Авария на линии. Сказали приехать завтра, а лучше послезавтра.

Заехали на дом, заместителя начальника Елазстроя, который по очерёдности был вторым. Его уже заканчивали, я дал необходимые распоряжения, и мы поехали в Челны.

-Игнатьич, рассказывай дальше, что было в этой твоей истории любви с Людмилой.

-А ты думаешь, я помню, на чём я там остановился? Рассказываю тебе кусочками из разных периодов.

-Но у меня складывается чёткая картина твоего повествования. Книги читать я не люблю, Телевизор смотреть некогда, да там и нечего смотреть, американские сраные однотипные боевики, да наши детективы, где бандиты всегда и успешно мочат ментов. Больше и нет развлечений.

-А бабы?

-Это не развлечения – жизнь. Остановился, если мне помнится, ты на том, как вас послали на преддипломную практику, и ты должен был получить место в общежитии.

-Хорошо, продолжу рассказ с того места. Меня тогда подселили к удивительному типу, аргентинцу. О нём нельзя не рассказывать подробно.

-Так рассказывай. Спешить нам некуда.

135

...............................................................................................................................................................

РУССКИЙ АРГЕНТИНЕЦ

Поселили меня в общежитие химкомбината, которому

принадлежал полигон, где мы проходили практику.

-Симпатичная, можно в комнату, где поменьше жильцов. Хоть у меня нервы и крепкие, но я не выношу храпа.

-Тоже мне нашёл симпатичную, старую бабку!

-Какая же вы старая? Вам и сорока нет!

-Спасибо за комплимент, но мне уже шестой десяток. А храп я сама не люблю. Мой храпел так, хоть ночью убегай. Слава Богу, сам убежал от меня на тот свет. Могу подселить к аргентинцу, но там – жарко, как в парилке.

-Я с Кавказа. Люблю жару.

-Витька там, вроде, не храпит, а насчёт аргентинца не знаю.

-Почему – аргентинец?

-Приехал с Аргентины. Милок, нет времени. Сам у него расспроси. Да, пьянки не устраивать и баб не водить. Шепну, по секрету. Если по-тихому, то можно. Но узнают – выпрут. У нас – строго.

-Мне некого водить. У меня нет девушки.

-Что, в штанах - не стоит?

-Поссорились.

-Баб, как грибов в лесу. Собирай, не ленись. Вот постельное бельё. Не сышься?

-Что, вы? Нет, конечно!!! «Мой» всю ночь терпит.

-Направо, седьмая комната. Матрас на койке.

Я раскинул матрас на железный панцирь койки, которая заскрипела, как старая карга, которую ставят раком, чтобы сделать клизму, и улёгся в брюках с книгой в руке.

Делать было нечего. Все необходимые процедуры были выполнены. Осталось с утра получить пропуск и выходить на работу бетонщиком. А говорили, что мы должны работать помощниками мастеров. Какая разница?

Новогорловка находилась на одинаковом удалении от Енакиево и Горловки, приблизительно в тринадцати кило-метрах. Там, на одном из заводов, делали ракетное топливо. Работали в 24 смены. Одна смена длилась один час. Очень вредное производство. При заводе был полигон, железобетонных изделий, куда нас направили на практику.

136

Первым пришёл с работы молодой парень, года на три старше меня.

-У нас новый жилец? Будем знакомы. Я - Виктор.

-Иван. Я ненадолго. На пару месяцев. Студент техникума. Из Енакиево. Вить, выпьем за знакомство, я купил.

-Не могу. Побежал на занятия. Учусь на вечернем. В другой раз. Выпей с Григоричем. Он будет рад. Может, ты его разговоришь? Мутный мужик. Придёт, ляжет на кровать, сунет руки под голову и часами лежит, молча, уставившись в потолок. Я уж и на потолок смотрел, но ничего там не увидел. Извини, побежал.

Минут через сорок вошёл пожилой, лет пятьдесят с лишним, угрюмый мужик. Но стройный и красивый. Вместо приветствия мотнул мне головой, разделся и лёг в свитере на кровать, подложив руки под голову.

-Давайте знакомиться. Я новый жилец. Зовут Иваном.

Я подошёл и протянул руку.

-Семён. – он протянул свою.

-А по отчеству?

-Григорьевич. Только кому это нужно?

-Семён Григорьевич, я купил водку, обмыть новоселье.

-У нас с этим строго. Если поймают, то выгонят, а мне больше идти некуда. Я без голоса.

-Как без голоса? Вы же разговариваете?!

-Без права голоса. Не гражданин СССР, то есть – бесправный.

-А мы нальём в стаканы, махнём и уберём их, вместе с закуской. Ведь, потом никто не станет проверять, выпил ты или нет.

-Хорошо, Иван, только закрой дверь на ключ.

Я закрыл дверь, порезал колбасу с сыром и хлеб и разложил на столе.

Григорьич, а есть в комнате можно? Или тоже за это выселяют?

-Есть, можно, но без выпивки. И электроплиткой пользоваться нельзя.

137

Готовить можно в общей кухне.

-Тогда мы сидим, ужинаем. Присаживайтесь. Водку я разлил, а бутылку убрал.

Он с осторожностью присел на краешек стула. Как стеснительный пришелец в гостях.

-Ну, что, первый тост я предлагаю за знакомство. Пусть в этом доме царит мир и спокойствие.

Мы чокнулись и выпили.

Он съел маленький кусочек колбасы с хлебом и сказал:

-Спасибо, я пойду.

-Вы, что отказываетесь поддержать компанию?

-Мне хватит. Завтра на работу.

-Мне же, тоже на работу! Тем более, первый день.

-Вы – дома. А я – нет.

-Как понять?

-Меня, за малейшее нарушение режима, могут отправить в лагерь для заключённых. А там, мне сказали, очень плохо.

-Вы преступник?

-Нет. Я же сказал, что без права голоса, потому что приехал из другой страны, а мои родители – беженцы. Уехали после революции в Турцию, оттуда переезжали во многие европейские страны, пока не осели в Аргентине.

-Значит, вы сын белогвардейца?

-Мой отец работал приказчиком, а мать домохозяйка.

-А братья?

-Братьев, увы, не было. Сестра. Младше меня. Но она умерла, после смерти родителей.

-Значит, у вас никого не осталось?

-Молодой человек, вы не оттуда? Если оттуда, напрасно стараетесь. Нового, кроме того, что есть в деле, я вам ничего сказать не могу.

-Откуда, оттуда? Я вас не понимаю.

-Из КГБ. Что тут не понимать.

-Я студент техникума из соседнего города Енакиево.

138

-Сотрудник КГБ, может прикинуться кем угодно.

-Послушайте, мне с вами жить два месяца. До нового года. Я понимаю, что вас загнали, как лошадь на скачках, но верить в кого-то надо? Хотите, я вам расскажу, как я, не веря своей любимой девушке, потерял её. А вам, я не задам больше ни одного вопроса, за то время, что буду жить здесь. Присядьте к столу. Мне тоскливо и хочется высказаться.

Я разлил водку по стаканам и стал рассказывать. Но, вначале, его не интересовал мой рассказ, а спиртное на столе. Он боялся провокации и косо смотрел на стаканы.

Я начал рассказ с того момента, когда договорился с Людой, где и как встретиться после моего приезда от брата и закончил тем, когда в техникуме, на вечере увидел как они танцевали со Славой, а потом, взявшись за руки, пошли к ней в общежитие.

Рука аргентинца сама потянулась к стакану.

Мы выпили, и я убрал стаканы и бутылку с остатком водки. Затем продолжил рассказ. Когда рассказал до того момента, когда она возвратила мне книги, дав понять, что между нами всё кончено, он сказал:

-Да, любовь – это счастье и не каждому дано его испытать. – в его глазах появилась оттепель, как весной при появлении солнышка.

-Будете ещё?

-Давай, по чуть-чуть. Как это всё далеко?

-Что? Извините, я обещал, что больше не стану ни о чём вас спрашивать.

-Юность и любовь. Они уже далеко. А жизнь быстро проходит. Глупо поступают те люди, которые не спешат жить. Я тоже никогда не спешил, как все в Аргентине. Там время, словно стоит на месте или витает в воздухе под звуки танго.

-А вы умеете танцевать танго? По-настоящему. Как показывают в кино?

-В кино танцуют актёры и профессиональные танцоры.

139

А в жизни танцоры обычные люди, но всё равно, там, в Аргентине, танцуют этот танец лучше, чем в других местах. Полёт в танце можно сравнить с полётом птицы.

-Знаю, она мне об этом говорила. Особенно в вальсе.

-Вальс у нас тоже танцуют. Но танго – национальный танец, как на Кавказе – лезгинка.

-Я родился и вырос на Кавказе. Возле Батуми. Знаете, где это?

-Нет, не знаю.

-А Тбилиси?

-Что-то, вроде бы слышал. Сталин, якобы из тех мест.

-Да, из Гори. А Гори находится недалеко от Тбилиси. А Тбилиси – столица Грузии. А Батуми, грузинский город. Но в Батуми лезгинку не танцуют. Там танцуют хоруми.

-Ты, Иван, меня запутал. Я небольшой любитель истории и географии. Не знаю, где находятся многие страны.

-А Аргентину вы хорошо знаете?

-Аргентина же моя родина. – сказав это он побледнел. Я хоть и был тогда зелёным юнцом, но понял, что родиной теперь он только должен был считать СССР, раз его пустили к нам.

-Да, человек считает своей родиной то место, где вырос, провёл юношеские годы. Я вот сам родился тоже в Грузии, но далеко от Батуми и, то место - родиной не считаю. Потому, что не помню его. Мы уехали, когда мне было пять лет. А вот Кобулети считал и всегда буду считать своей родиной, даже если туда не вернусь. Там очень красиво. Тепло, море, пальмы, кипарисы, только нет танцующих танго, пар - на улицах города. Правда, что там, в далёкой Аргентине, все танцуют танго на улицах, особенно влюблённые, как показывают в кино?

-Да, правда. Но не все. В основном профессиональные танцоры. Они этим зарабатывают на жизнь. Богатые туристы дают им хорошие чаевые.

-Наверно, в основном американцы, из США?

140

-Американцы – меньше всего. Эти экономят каждый

цент. Хорошо дают европейцы и южноамериканцы.

-Я бы хотел побывать в Аргентине! Но вместе со своей любимой и станцевать с ней танго на улице. А вы, милейший, Семён Григорьевич, хоть раз танцевали танго со своей любимой на улице?

-Да, много раз. Но, как и все. Это когда столики кафе вынесены на территорию, прилегающую к улице, и желающие могут танцевать. Но это обычные посетители кафе, а не профессиональные уличные танцоры.

-Извините, я обещал не задавать вам вопросы, но можно один?

-Спрашивайте.

-У вас была девушка?

Он впервые захохотал. Если улыбка у него была приятная, то смех заразительным. Он смеялся так, как она, моя Людмила, смеялась, когда я рассказывал, как бегал вместе с козлятами.

-Иван, отчество забыл...

-Не нужно отчество, я ведь ещё молодой. Просто Иван или – Ваня. И – на – ты! У нас, на Кавказе все друг другу говорят – ты. Особенно старшие – младшим.

-Это хорошо! Ваня, в том то и дело, что ты слишком молод и думаешь, что другие ими не были. Я ведь тоже был молод и красив. Это сейчас я развалина.

-Вы выглядите хорошо, для вашего возраста.

-Плохо. Очень плохо для моего возраста. Там, на родине, в Аргентине, мужчины стройные и опрятные, а я уже опустился. Не вижу смысла жизни.

-Зря вы себя хороните! Всё у вас будет нормально!

-Ваня, у тебя осталось ещё в бутылке?

Я достал бутылку и стаканы.

-Если разливать понемногу, то хватит ещё на два раза.

-Разливай всё! Меня, что-то не берёт. И ты разбередил душу. Если ты «оттуда», то хороший психолог и школа ваша хорошая, но всё равно мне сказать больше нечего.

141

 

-Григорьч, ты уже вбил себе в голову, что я - «оттуда»,

как я тогда, думая, что Людмилу увёл любовник, поэтому переубеждать тебя не буду. Только, когда, после окончания практики, перед Новым Годом, мы будем прощаться, стол накроешь ты! Это будет наше пари. Согласен?

-Согласен. Но, возможно, я его накрою и раньше. Мне не для чего копить деньги. Билета в «ту сторону» мне уже не купить?

-Так, ты не ответил на мой вопрос. Была ли у тебя девушка?

-Отвечу, но прежде задам тебе, два вопроса. Сколько сейчас тебе лет и сколько девушек у тебя было?

-Это не сложно. В августе следующего года будет двадцать два, а девушка была одна. Людмила.

-Значит, ты ещё не спал с девушкой? Не знаешь аромат женского тела?

Я стал считать и загибать пальцы.

-Пять. Их было пять. Но это не девушки, а женщины и у всех разные ароматы. А девушка, которую я люблю – Людмила. У неё - особый аромат. Самый лучший!

-Та, о которой ты рассказывал, и которая бросила тебя?

-Да.

-Тогда ты неправильно поставил вопрос. Любил ли кого я? Любил. В таком прекрасном возрасте, как твой, редко кто не влюбляется. Но у каждого любовь бывает своя и протекает по-разному. Я влюблялся три раза. А об одной думаю часто и часто вспоминаю время, которое провёл с ней. А женщин, я не считал. У нас, в Аргентине, если есть деньги, песо, их ещё называют старые песо, то женщин можно иметь десятками в сутки, если хватит сил.

-Проституток?

-Они тоже женщины, а не лошади.

-А там есть публичные дома?

-В каждой стране есть публичные дома.

-У нас, в СССР – нет!

142

Он снова побледнел и поспешно сказал:

-Я имел в виду - капиталистический мир.

-Если иметь много денег, то и здесь, у нас можно иметь много женщин. Я, правда, точно не знаю, но слышал, что некоторые парни находят девушек, студенток по десятке за ночь. Может, это и неправда?

-От таких женщин минутное удовольствие, как от газеты, прочитал и выбросил. Юноша, не надо тратить себя на них. Потом, когда постареешь, от этого придёт только одно разочарование.

-Удивительно, но мне с тобой интересно. Я думал, что за сегодняшний вечер умру от тоски и одиночества без неё, Людмилы.

-Человек привыкает ко всему. Я тоже думал, что мой сегодняшний вечер будет таким же серым и мрачным, но вот встретились с тобой и он наполнился смыслом существования. Как мало человеку надо для минутного счастья! Иногда, мы думаем, чтобы стать счастливым, нужно обладать всем миром, а оказывается достаточного общения с другим человеком.

-Я не хочу обладать всем миром! Я хочу обладать только ей одной, моей Людмилой.

-Парень, ты помешался на ней! За один вечер уже раз двадцать назвал её имя.

-Григорич, не обижайся, но точно также ты помешался на своей Аргентине. Не меньшее количество раз называл её. Но я тебя не осуждаю. Я тоже могу часами говорить о моей родине Грузии. Как называются аргентинские деньги?

-Песо.

-Песо – это рубли? А копейки, мелочь – есть?

-Да, называется – сентаво. В одном песо – 100 сентаво.

-А как возникла Аргентина?

-Я не историк. Знаю, только то, что в начале 16 века на территорию этой страны, где проживали индейцы, высадились испанцы и начали бурную деятельность. В 1580

143

году, прибывшие колонисты из Испании образовали город Буэнос-Айрес,

который и сегодня является столицей этой страны. Язык – испанский. Кстати, один из красивейших языков мира. – он снова побледнел и добавил – после русского.

-Григорич, да не бойся ты меня! Не перестраховывайся. Я тоже люблю испанский язык, хоть абсолютно его не знаю, кроме: амиго и Но, пасаран, а что они обозначают – точно не знаю. Кажется: -Амиго – друг, товарищ, а Но пасаран - не пройдут.

-Ами;го — любимый (исп. amigo), происхождение от лат. глагола amo = "(я) люблю". В наст. время чаще употребляется в значении "дорогой, друг, товарищ". Аналог для женского пола — ами;га. Оканчивается на а.

"Но пасаран!". С испанского: iNo pasaran! Они не пройдут! Лозунг, который провозгласила видная деятельница испанской компартии Доллорес Ибаррури.

-Ты разбираешься в глаголах?

-У меня в Аргентине было множество профессий и одно из них преподаватель русского языка, в частной школе. Мои родители были грамотными, образованными людьми и очень любили всё русское.

-А затем тебе надоело работать преподавателем?

-Закрылась частная школа. Она больше не приносила прибыль владельцу. Затем я часто менял работу. Долго, целых шесть лет работал убойщиком скота, на одном из мясокомбинатов, а когда поставили американское оборудование, то за людей эту работу стали выполнять автоматы и многих уволили. Потом я работал г;учо, пастухом. Это было прекрасное время. Вечерами мы собирались у костра и ели – асадо, жареное мясо молодого бычка, запивая вином - «Торронтес», белым и – «Мальбек», красным. Но я больше люблю красные вина.

-Как и я. У нас в Грузии тоже выращивают виноград и производят вино. Ты пил вино – саперави, хванчкара, цинандали, киндзмараули?

144

-Я о таких и не слышал.

-А я не пил аргентинские вина, поэтому не могу судить о них, но они, мне кажется, не могут сравниться с грузинскими. Хуже.

-Мальчик, не утверждай того, в чём не удостоверился сам. Вина, как и женщины – хороши во всех странах мирах. Всё зависит от того, как их употреблять. Да, я не пил вашего грузинского вина, но аргентинское – божественный напиток. Особенно если, ты молод и с тобой рядом красивая девушка – испанка или мексиканка. У тебя не было маленькой чёрненькой мексиканки?

-Была! Верочка, маленькая чёрненькая. У которой вокруг её дырочки густой поросль вьющихся волос. Но только она не мексиканка, а еврейка. Если бы она могла разговаривать по-мексикански, то её можно было бы принять за мексиканку.

-У мексиканцев тоже официальный язык – испанский. Там около 90 процентов населения говорят на нём. Остальные - на языке того или другого племени.

-Григорич, ты - живая энциклопедия. Хреново то, что ничего не знаешь о Грузии. Я тебя, за эти два месяца, что мы будем жить вместе, научу уважать и любить Грузию, и ты станешь произносить тосты на грузинском языке. Давай допьём остаток? Правда, здесь совсем чуть-чуть.

-Разливай!

-Я предлагаю выпить за твою родину Аргентину и за мою родину Грузию! Мы от них далеко, но они всегда присутствуют в наших горячих сердцах.

Мы чокнулись и выпили. Глаза у него совсем подобрели и он сам преобразился. Даже чуточку помолодел. А,

возможно, мне показалось. Спиртное меняет наше мировоззрение и, чаще всего, цепляет нам на глаза цветные очки, чтобы взглянуть на мир по-другому. Я обычно – добрею, хотя и по натуре – добрый. И ещё у меня появляется лирическое, поэтическое настроение и мне хочется сочинять стихи, это потому, что шлюха Лира, сразу прилетает

145

на запах алкоголя, к которому она неравнодушна. Но её

можно и нужно прощать. Ведь она помогает поэтам.

-Никогда не думал, что буду так тосковать о ней?

-Женщине?

-Женщине, Аргентине. Она ведь тоже женского рода. А почему ты расстался с этой маленькой чёрненькой евреечкой?

-Потому, что уехал сюда на практику. Но если не помирюсь с Людмилой, то в субботу вечером, после работы, поеду к ней, в Енакиево.

-А кто из них красивее?

-Обе красивые. Но Веру я трахаю, а Люду я люблю.

-Значит, используешь бедную девочку, а потом бросишь её?

-Она – не бедная. Её папа – начальник стройки. И у неё есть парень, почти муж, который учится в институте. К тому же она знает о Людмиле. Я рассказывал ей, Вере, о ней, Людмиле. Мы с Верой – друзья и любовники.

-У меня, в молодости, тоже была замужняя...

-Мексиканка?

-Нет, аргентинка. Её муж заболел серебряной лихорадкой и уехал в Потоси...

-А что это за болезнь? Тропическая малярия?

-Нет, были золотая и серебряная лихорадки, когда люди хотели быстро разбогатеть, добыв много золота или серебра из руды, и устремлялись в места, где были залежи золота или серебра. Такие места были в Потоси, на современной Боливии и в Сакатекасе и Гуанахуато, в Мексике.

-Так вот, Сесилия осталась одна, хорошо, что до отъезда мужа, у неё случился выкидыш, а больше детей у них не было. Трудно молодой женщине оставаться без мужчины. Мы стали тайно с ней встречаться. И полюбили друг друга. Два года прошли, как один день. Потом возвратился муж, сильно постаревший и больной. Я предлагал ей бросить его и уехать со мной в Мексику или другую страну, но она отказалась бросить больного мужа и выбивалась из сил,

146

чтобы его вылечить. Потом они уехали.

-Она была красивой?

-Красота – сложное понятие. Один человек для одного – красив, а для другого безобразен.

-Ты - прав!

-У меня был друг – Хоакин. Художник. Совсем не знаменит. Писал в основном портреты и в основном – женские. Так вот, после того, как вернулся муж Сесилии и мы перестали с ней встречаться, я ходил, как чумной, не находил себе места. Потом рассказал об этом Хоакиму.

-Ты хочешь о ней забыть? – спросил он.

-И да, и нет. Хочу забыть, потому что, мне тяжело без неё, а не хочу, потому что люблю.

-Решай сам. Если хочешь забыть, то я тебя быстро вылечу.

-Каким образом?

-Сотру её портрет из твоих мозгов и нарисую в них другой.

-Мы в твоей мастерской. Краски и кисти под рукой. Вот тебе моя голова. Замажь портрет Сесилии и нарисуй другой.

Он засмеялся.

-Завтра найдёшь час свободного времени?

-Даже два.

-Приходи, как сможешь. Я буду весь день в мастерской и покажу тебе портрет одной доньи, хочу узнать твоё мнение.

На следующий день я пришёл к нему, и он показал мне портрет красивой девушки. Она держала в руках гроздь винограда и улыбалась. Я не художник, но портрет мне понравился. Не столько портрет, сколько девушка. Я одобрил его работу.

-Плохо, что ты не профессиональный художник. Но ты помог определить в нём фальшь. Гроздь винограда не соответствует времени года. – и он тут же закрасил лицо девушки чёрной краской.

-Идиот, заорал я, - что ты наделал? Она была такая красивая!

147

-Извини! Если бы ты сказал, что девушка тебе понравилась, то я подарил бы портрет тебе. Приходи завтра и я покажу её тебе в другом ракурсе.

Я ушёл расстроенный и долго не мог выбросить из головы портрет. На следующий день он проделал со мной тоже самое, замазав портрет. Я был готов его убить. На третий он подарил портрет мне. Портреты менялись, но не менялось её лицо. Портрет был маленьким по размеру, и я поставил его на стол, в кухне. Через месяц я уже не думал о Сесилии, а только об этой девушке, лицо которой постоянно видел на своём портрете и у него, ежедневно в мастерской. Хоакин каждый раз обещал познакомить меня с ней, но каждый раз откладывал.

-Когда ты покажешь мне эту девушку?

-Завтра. Обещаю.

-Снова обманешь.

-Сказал, что завтра, значит, завтра. Приходи к двенадцати часам.

Я плохо спал ночь. Утром встал в волнении. Принял душ. Побрился. В половине двенадцатого был у Хоакина в мастерской.

-Что ты вертишься? Ты мне мешаешь работать. Сядь!

-Она точно придёт?

-Она уже пришла. Ждёт тебя за ширмой.

-Почему ты не сказал об этом сразу?

-Ждал, пока ты успокоишься.

-Я уже спокоен.

-Тогда пойдём!

У меня затряслись поджилки.

Он снял простыню с большого холста и на меня глянула девушка моей мечты, мучившая меня месяц.

-Ты видел когда-нибудь эту картину?

-Нет. Это копия с картины немецкого художника 19-го века - Винтерхальтер Франца Ксавера - «молодая итальянка у колодца».

148

-Хоакин, зачем ты мне морочил голову?

-Я стирал портрет Сесилии из твоей дурной головы и вместо неё воткнул эту девушку.

-Ты – подлец! Но талантливый подлец. Ты смог влюбить меня в это неживое существо.

-Я только помог тебе избавиться от живого существа, которое никогда не будет рядом с тобой. Мы любим то, что вбиваем себе в голову. Скажи спасибо, что я не влюбил тебя в пришелицу с другой планеты.

У меня ещё долго не выходил из головы образ прекрасной девушки с портретов Хоакина, у которых было одно лицо. После этого я всё меньше и меньше стал думать о Сесилии, а потом её образ стёрся из моей памяти.

-Совсем?

-Нет, когда я вспоминаю тот или иной эпизод из наших любовных встреч, то её лицо высвечивается чётко, а если просто хочу вспомнить её, то оно всплывает в тумане.

-А ты танцевал с ней танго?

-Да, постоянно. Когда мы уезжали в пригороды столицы, Буэнос-Айреса, чтобы не попасться на глаза знакомым, то там, в кафе танцевали с ней танго и другие танцы.

-А как этот танец возник? Что его танцевали местные племена – индейцы?

-Я немного читал об этом, но не уверен, что это так. «В

конце XIX века в Буэнос-Айресе зародилась история танца, покорившего весь мир. Портовый город стал точкой возникновения танго в результате большого количества эмигрантов из других стран. Во времена «серебряной лихорадки» в город стекалось множество авантюристов в поисках драгоценного металла. Не найдя легкой наживы у реки Ла-Плата эмигранты обосновались в столице Аргентины на постоянное местожительство. Они занимались в основном портовыми работами днем, а ночью веселились и развлекались в барах, игорных клубах и кафе.

149

В обиход вошел танец, ставший универсальным «языком»

общения между народов разных национальностей. Этот танец и был настоящим аргентинским танго.

Танго заняло второе место после венского вальса по близкой позиции партнеров относительно друг друга, учитывая то, что в XIX веке считалось крайне неприличным приближаться менее чем на 30 сантиметров к партнёру.

Чтобы танго стали воспринимать, как самостоятельный танец, потребовалось время и, наконец, танго перебралось из баров и кафешек в коммунальные общежития. Возможно, и не так высоко, но танец очистился от греховных движений, символизировавших пошлую подоплеку, и превратился в более артистичный и страстный образ.

Став популярным, танец понравился и людям высшего общества, но прошло еще много времени, прежде чем это общество полностью прониклось к танцу, как к искусству. Молодые состоятельные юноши часто развлекались в пригородах, где и цепляли манеру движений танго. Впечатления о новом танце скоро захватили всё высшее общество и танец, наконец, приобрел исключительный статус. Благодаря именно этим людям танец стал развиваться и начинается следующий этап популярности танго.

-Григорич, а когда ты первый раз пошёл танцевать танго с Сесилии, она не говорила тебе, что у тебя яйца, как у бычка?

Он удивлённо уставился на меня.

-Ваня, я тебя не понял!

-Сесилия лучше тебя танцевала танго?

-Хуже. Я учил её. Я говорил тебе, что менял, иногда, профессии, когда лишался работы. Одно время я был уличным танцором, зарабатывая этим деньги. Но с ней мы никогда не танцевали, как партнёры профессионалы. Если бы мы попытались, то у нас ничего не получилось бы. Этому учатся долго. Партнёры должны чувствовать друг друга в танце и оттачивать свои движения. Друг, многое

150

зависит и от мелодии. Если партнёры выучили танец под

одну мелодию, то под другую им всё равно будет сложно танцевать. Моей партнёршей была Беатрис. Но она тоже была замужем и я с ней не спал. Но были хорошими друзьями, а когда мы танцевали на улице, то все считали нас любовниками. Однажды, когда она привела на наш спектакль, а это иначе, как спектаклем не назовёшь, своего мужа и он, посмотрев, как мы танцуем, после, за столом сказал мне:

-Сантус, если бы я не знал, что вы постоянно танцуете с Беатрис, что это ваша работа, и что она предана мне, я набил бы тебе морду. Уж очень сексуально и страстно вы танцевали. Стоявший рядом со мной парень, сказал подруге: «-Если они выделывают такое днём, при всех, а что они делают – ночью? «-Учись, милый»! – ответила она.

-Григорич, а почему – Сантус? У тебя там было другое имя?

-Сантус по-испански – святый или святой. Семён плохо звучит и многие не могли выговорить моё имя.

-Я знаю испанское имя Санчо. Из Дон Кихота. Но не знаю, что оно обозначает.

-То же самое – святой.

-Если я помирюсь со своей Людой, то попрошу тебя, Сантус, научить меня танцевать танго. Тогда она, моя Людмила, не будет считать, что мои яйца мешают мне танцевать.

-Ты же не женщина, чтобы учить тебя танцевать! Да, это и не столь важно. Если женщина любит, то она всегда закрывает глаза на недостатки. Я думаю, что у вас всё будет хорошо. Спасибо тебе, Ваня, что ты на миг пробудил во мне стремление к жизни. И за – Сантуса. Можешь называть меня этим именем. Мне будет приятно. Но только тогда, когда мы будем вдвоём.

-Я понял, Семён. Не волнуйся, не подведу!

Минут через двадцать, как мы убрали со стола, и я завалился в постель, появился Виктор.

151

-Вы ещё не спите?

-Ждали тебя, Вить. Но извини, «аппетит приходит во время еды». Бутылка опустела. Еда осталась. Можешь поесть.

-Я на ночь не ем. Потом плохо спится. Желудок возмущается. Ну, что, тогда спим?

-Спим?

-Я выключаю свет.

...................................................................................................................................................................

-Сантус, что сказала кондукторша?

-Она не кондукторша. Стюардесса. Она сказала:-Пристегните ремни. Мы делаем посадку в столице Аргентины – Буэнос-Айресе. Температура воздуха на земле + 23 градуса.

-А мы с тобой в пальто.

-Мы их выбросим. Будем ходить налегке.

-Как жаль, что с нами нет моей Людмилы?!

-И моей Сесилии. Не переживай! Здесь много красивых девушек. Тебе какие больше нравятся, блондинки или брюнетки?

-Брюнетки. Как Люда, Этери или Вера. Ну, ещё немного шатенки, как Зина.

-А мне – блондинки. Они олицетворяют Россию. Я так туда стремился! А меня плохо приняли. Посчитали меня за иностранного агента. А я всю жизнь стремился домой, на Родину, в Россию.

-Но ты, в общежитии мне об этом ничего не говорил.

-Нельзя было. Нас подслушивали чекисты. И я мало тебя знал. А ты оказался толковым парнем и сам предложил мне сбежать в Аргентину, чтобы научиться танцевать аргентинское танго.

-Плохо, что я не умею говорить по-испански и танцевать танго. А где мы будем с тобой жить?

-У меня много друзей.

-Ты предупредил, чтобы нас встретили?

-Не было возможности.

152

-Все тараторят. А язык красивый, немного похож на

грузинский. Я уже начинаю понимать.

-Я не знаю грузинский, но испанский действительно красивый.

-Здесь всё понятно без слов. Они так активно жестикулируют, что всё понятно. Вон, девушка сказала парню, приходи вечером и мы будем любить друг друга.

-Нет, Ваня, она ему сказала, что если ты ещё раз подойдёшь ко мне на расстояние плевка, то получишь его.

-Сантус, я тоже хочу переменить имя. Придумай мне красивое, такое, чтобы понравилось Людмиле.

-Тебе подходит имя Санчо, из Дон Кихота. Ты и по росту такой же низкорослый.

-А мне хочется возвеличиться. Стать высоким, как ты.

-Если назвать тебя столбом – ты им не станешь.

-А ты можешь предложить мне другое имя? Хотя бы ещё одно?!

-Почему одно? Выбирай из тех, что я продиктую: Хосе, Луис, Давид, Даниэль, Томас, Адан, Хайме, Элиас, Хуан, Николас, Педро, Алехандро, Пабло, Андрес. Кстати имя Хуан в переводе – это Иван. Красивое имя – бери.

-Дома, в России, раз Иван – то дурак. А здесь, в этой прекрасной Аргентине я буду Хуан – значит Ху...й! Я это имя не возьму! Пусть я буду – Санчо – святой. Ты Сантус – святой, а я Санчо – святой. Два святых сразу, это - не один! Мы всех аргентинских красоток перетрахаем.

-Санчо, я уже к ним равнодушно отношусь. У меня перегорело. Ты тоже остепенишься, как женишься.

-На Людмиле, Сантус. Я сегодня же напишу ей письмо, чтобы она приехала. Мы с ней устроимся работать профессиональными танцорами танго на улицах и станем зарабатывать хорошие деньги.

-Ты же говорил, что не умеешь танцевать танго?

-Зато Людмила танцует хорошо. Она меня научит. А ты можешь познакомить меня с этой, с которой ты танцевал? Пусть она меня подучит.

153

-С Беатрис? Но она уже не танцует. Они открыли магазинчик сувениров.

-Но танцевать она же - не разучилась?!

-Мальчик, Санчо, она моя ровесница. Когда я последний раз видел ее, пять лет назад, она уже была жирной индюшкой.

-И у неё тело тряслось как холодец?

-Откуда ты знаешь?

-У Рахели, матери Веры, тело тоже трясётся, как холодец, потому что, она тоже жирная, как индюшка.

-Центр города. Наша остановка. Выходим.

-А куда мы пойдём, Сантус?

-К Педро, моему лучшему другу. Он нас покормит стейком Colita de cuadril (колита де куадрил). Это стейк, приготовленный, из нижней части бедра, которая обычно содержит довольно много жира. Вряд ли понравится людям, которые предпочитают мясо совсем без жира, но как раз-таки он и придает мясу особенный вкус. Ты любишь жирную говядину, Санчо?

-Я люблю любое мясо, кроме козлиного. Потому, что оно быстро застывает и ещё потому, что я люблю козочек, мы всегда их держали дома, и они кормили нас в трудные времена.

-А я попрошу у Педро нежирный и хорошо прожаренный стейк, пошаливает печень, и хорошего аргентинского вина.

-Лучше грузинского: мукузани или саперави.

-Санчо, разве ты стал бы в этой своей Грузии, которую ты так любишь, пить аргентинское или любое другое вино?

-Прости, Сантус, я был неправ.

-Тогда прими мой совет. Когда ты встретишься с ней Людмилой, подойди первым и скажи, что ты был неправ, даже если ты тысячу раз был прав, а она нет. Женщины любят всегда считать себя правыми, хотя неправы. И помни об этом всю жизнь.

154

-Я так и сделаю, когда она приедет в Аргентину.

-Санчо, давай по пути к Педро, заглянем к Беатрис, это совсем рядом. Вон их магазинчик.

-Сантус, здесь, за этим столом, то есть в этой твоей Аргентине – ты тамада, хозяин, поэтому предлагай любой тост, а я всегда поддержу тебя. Веди!

Магазинчик был маленьким и уютным. За стойкой стояла Беатрис, красивая маленькая, чёрная девушка у которой ресницы были, как крылья кондора и ямочки на милых щёчках. Это была смесь их троих: Людмилы, Веры и Этери. Я думал, у меня троится в глазах и протёр их. Но ничего не изменилось.

-Что вы желаете, господа? по-русски спросила девушка.

-Беатрис, ты меня не узнаёшь? Это же я – Сантус.

-Как ты изменился, милый? Пополнел и постарел. Как же мы теперь будем танцевать с тобой танго на площади.

-Разве уже стали танцевать танго на площадях?

-Уже три года. Разве ты не знаешь? Зеваки бросают бешеные деньги. А где ты был? Я долго не могла тебя найти.

-На Родине. В СССР. На Украине.

-А почему такой грустный? Не хотелось оттуда уезжать? Как тебя встретили?

-Превосходно. В Москве, в кремле, сам глава государства, Хрущёв Никита Сергеевич, вручил мне паспорт гражданина СССР. Предложили на выбор место жительства и дом или большую квартиру. Но я скромно отказался и поселился в общежитии химического завода, в маленькой комнате с железными койками. А этот юноша, Санчо, живёт там вместе со мной. Этот парень действительно Санчо – святой. Он в первый же день нашего знакомства угостил меня водкой. Я долго рассказывал ему о нашей прекрасной Аргентине, и он уговорил меня вновь приехать сюда, чтобы научиться танцевать танго.

-Сантус, этот кавказский ишак, с его бычьими яйцами,

155

никогда не научиться танцевать танго и вальс. Но, ради

нашей дружбы, я постараюсь ему помочь. Проходите. Я

устрою вас в комнате Хосе.

-А где он?

-Назвал меня толстой индюшкой и уехал в Боливию с молодой шлюхой.

-Но ты же, стройная молодая и красивая.

-Это потому, что знала, что сюда приедет этот кавказский ишак, Вано. – сказала она голосом Людмилы. Он не кавказский ишак, а Ваня, сказала она же, возмущённо, но уже голосом Веры. Это мой Ванечка. Я ни кому не позволю его обижать! – произнесла она голосом Этери.

-Беатрис, откуда ты знаешь русский язык и почему говоришь тремя разными голосами?

-Мы устали между собой спорить и решили пусть он здесь, в Аргентине выберет одну из нас троих.

-Выбирай, Санчо. Но только не прогадай.

-Людмилу, Людмилу, Людмилу!!!

Лицо Беатрис перекосилось, замелькало и превратилось в лицо Людмилы. А тело начало полнеть и, отделившись, стало жирным и трясущимся, как холодец.

-Сантус, оставим их пусть они сами разбираются между собой – сказала она и потащила его в сторону.

Они ушли, а мы с Людмилой остались вдвоём.

-У тебя новое красивое платье и богатое ожерелье.

-Подарил новый любовник – Элиас. Он скотопромышленник. Поставляет говядину и изделия из неё в США и другие страны. Зачем ты припёрся сюда? Чтобы снова ломать мне жизнь?

-Но я не знал, что ты здесь! Я завтра, нет, сегодня сбегу отсюда.

-К Этери или к Вере?

-Какая тебе разница, если у тебя новый любовник?

-Но я его не люблю! Я тебя люблю. Завтра мы улетаем в Лас-Вегас, чтобы поиграть в казино. Давай, мы эту ночь проведём вместе и походим по ночному городу!?

156

-Ты бросила техникум?

-Зачем теперь он мне нужен, если у меня богатый любовник?!

-Любовники, особенно богатые, бросают своих любовниц.

-Знаю. Меня он тоже бросит. Он и сейчас у другой своей любовницы. Так ты пойдёшь со мной или я уйду одна?

-Конечно, пойду, разве я могу тебя бросить одну.

-А разве ты меня не бросал?

-Прости, прости, прости, меня! Я во всём виноват.

-Разве это что-то изменит? Подожди я возьму из кассы деньги, вдруг нам понадобятся?

-Тебе твой любовник не даёт денег?

-Он скупой. Просила его купить хурму, такую вкусную, как твои губы, но он отказал. Я готова. Пойдём!

-Ты вырядилась, как проститутка.

-Тебе не нравится?

-Не нравится.

-Хорошо, что ты не мой муж и даже не любовник. А мне нравится. Я, может быть, хочу выглядеть, как проститутка, чтобы на меня обратили внимание красивые аргентинские мужчины.

-Если ты хочешь подцепить мужика, иди без меня, зачем я тебе нужен?

157

-Ты был капризным в техникуме и такой же здесь в этой прекрасной стране. Чёрт с тобой, я переоденусь!

-Только не долго.

-А такая я тебе нравлюсь?

-Хрен редьки не слаще. Одно и то же.

-Вечно тебе не угодишь. Переоденусь последний раз!

-Коль уж, не надела бюстгальтер, то трусики тем более.

-А для чего они мне нужны, если я иду ловить хахаля?

158

А вот белые туфли, я сменю на чёрные.

-Делай, как хочешь. Ты мне не жена и даже не любовница.

Город встретил нас огнями. Отовсюду лилась музыка. Мелодии аргентинского танго атаковали нас со всех сторон. Пары, извиваясь в страстных позах, были на каждом нашем шагу.

-Мне так хочется танцевать!

-Так, пойдём, потанцуем!

-Здесь, с тобой, в Аргентине? Не смеши меня! Я много раз позорилась, танцуя с тобой в техникуме. А здесь – не хочу!

-Иди и пригласи кого-нибудь сама!

-Может, у них это не принято? А раз со мной парень, то меня не пригласят.

-Тогда я отойду.

-Как хочешь. А когда меня пригласят и поведут в ресторан ты побежишь за нами?

-С чего ты взяла?

-Ты же хочешь, чтобы я принадлежала только тебе, а я хочу принадлежать всем, кто мне нравится.

-Вот, кажется, тебя уже и выбрали. Мужик, правда, староватый, лет под сорок, похотливо смотрит на тебя.

-Где?

-Посмотри, чуть вправо.

159

-Какой он староватый? В самом соку. Ничего ты не понимаешь в мужиках, самцах! И красавец.

-Ты, что готова идти с ним?

-Если он меня позовёт, то я не пойду, а побегу с ним, куда угодно.

-Какая же ты легкомысленная!

-Он уже мне улыбается. И идёт ко мне.

Мужчина подошёл и что-то сказал по-испански. Моя королева, схватила его за руку, и они пошли танцевать. Их танец был великолепным, воздушным, чарующим. Они, словно взлетели и летали над толпой, делая те движения, которые присущи аргентинскому танго. И медленно удалялись от всех. Я, невольно шёл за ними, любуясь красотой их танца, и завидовал, почему я не умею так красиво танцевать. Ревности не было. Только зависть.

Презрительный взгляд, брошенный ею в мою сторону, остановил моё движение. Я остановился и они тоже. Она закинула свои руки ему за шею и подставила губы. Они стали целоваться, всё теснее вжимаясь друг в друга, а я закрыл глаза, и когда открыл, то увидел, как они удаляются, обнявшись. Я смотрел до тех пор, пока их силуэты не исчезли вдали.

-Наконец-то я тебя нашёл, Санчо! –сказал, появившийся Сантос. Пошли! Жареные стейки из говядины и вино - ждут нас. А потом я покажу тебе Буэнос-Айрес.

160

Продолжение 2 следует.