В глазах кафира лазурь эфира
В глазах кафира лазурь эфира,
вершины усыпаны серебром.
Волнуют из вечности картины
в горы пришедших пилигримов.
Дивных деревьев шумит маскарад
манят прохладой каскады ручья.
На пути всё сметают лавины
ветхих кишлаков стоны в руинах.
Прожить бы мужиком , за рубежом.
В тени магнолий радость застолий,
птичий гам на ветвях карагача.
Тоской по воле ранит спиртное
Нам незавидная выпала доля:
Загореть в лучах бледного солнца,
терпеть жажду, без воды в колодцах.
Жалеть жёнщин живущих вне воли,
в лапах восточного произвола.
Древние Будды не просто круты.
А во дворцах ? — Курлычут павлины
В углах паутина под потолком
На стенах выцветают гардины
все блудницы в гаремах рабыни .
Ночи при луне, трескотня цикад
Греет расписной восточный халат.
Здесь, ненастная правит година,
многим из нас грозит гильотина.
Взмахнуть бы крылом в небе голубом.
Прошлое растерзано гордыней
Неужели завтра грозит дурдом ,
в бездну с тоской одержимой ?
Впалые щеки скрыты щетиной.
Трудно понять : В чём же ты виноват ?
Мне в душу вылили грязи ушат
Становятся скотиной мужчины
по ночам живущие в унынье
Ходивший напролом плачет тайком .
Ночевал на замёрзших вершинах,
своего не жалея здоровья
На спуске в долину духов мины
караваны ведут по пустыне
торговцы продвинутые сикхи
или заблудшие хозарийцы,
не раз избитые в шрамах спины
у погонщиков и у скотины.
Залито кровью средневековье.
