В глазах кафира лазурь эфира

В глазах кафира лазурь эфира,

вершины усыпаны серебром.

Волнуют из вечности картины

в горы пришедших пилигримов.

Дивных деревьев шумит маскарад

манят прохладой каскады ручья.

На пути всё сметают лавины

ветхих кишлаков стоны в руинах.

Прожить бы мужиком , за рубежом.

 

 

 

В тени магнолий радость застолий,

птичий гам на ветвях карагача.

Тоской по воле ранит спиртное

Нам незавидная выпала доля:

Загореть в лучах бледного солнца,

терпеть жажду, без воды в колодцах.

Жалеть жёнщин живущих вне воли,

в лапах восточного произвола.

Древние Будды не просто круты.

 

 

 

А во дворцах ? — Курлычут павлины

В углах паутина под потолком

На стенах выцветают гардины

все блудницы в гаремах рабыни .

Ночи при луне, трескотня цикад

Греет расписной восточный халат.

Здесь, ненастная правит година,

многим из нас грозит гильотина.

Взмахнуть бы крылом в небе голубом.

 

 

 

Прошлое растерзано гордыней

Неужели завтра грозит дурдом ,

в бездну с тоской одержимой ?

Впалые щеки скрыты щетиной.

Трудно понять : В чём же ты виноват ?

Мне в душу вылили грязи ушат

Становятся скотиной мужчины

по ночам живущие в унынье

Ходивший напролом плачет тайком .

 

 

 

Ночевал на замёрзших вершинах,

своего не жалея здоровья

На спуске в долину духов мины

караваны ведут по пустыне

торговцы продвинутые сикхи

или заблудшие хозарийцы,

не раз избитые в шрамах спины

у погонщиков и у скотины.

Залито кровью средневековье.