Рыба
Твоя истерика – накрыла всерьёз
С душевным надрывом и драмой до слёз.
Она, как на льду оглушённая рыба,
Под рыбой кусок отколовшейся глыбы
Уходит в просторы немого убранства
И рыба отходит от шока и пьянства,
Отходят: обиды, расстройства, неврозы
И чувство, что где-то под кожей занозы
И шрамы, зудящие в области пасти
Крюком от рыбацкой оставленной снасти.
И жабры, которые дышат едва ли
Видения кошмарные, что всё же - поймали.
Над жизнью – вопроса знак, возникает,
Но рыба хвостом свой пульс отбивает.
Все жилы звенят, мысль становятся цепче
И с каждой волной ей дышится легче.
Становится лучше, и взгляд прояснился
Как будто бы айсберг ей просто приснился!
Спадает туман, на ходу льдина тает
И рыба, с неё соскользнув, уплывает
Оставив на глыбе чешуйки суждений,
Мигрени, похмелья и отчуждения,
Навстречу свободе она повернулась
Истерика кончилась, радость проснулась!
С душевным надрывом и драмой до слёз.
Она, как на льду оглушённая рыба,
Под рыбой кусок отколовшейся глыбы
Уходит в просторы немого убранства
И рыба отходит от шока и пьянства,
Отходят: обиды, расстройства, неврозы
И чувство, что где-то под кожей занозы
И шрамы, зудящие в области пасти
Крюком от рыбацкой оставленной снасти.
И жабры, которые дышат едва ли
Видения кошмарные, что всё же - поймали.
Над жизнью – вопроса знак, возникает,
Но рыба хвостом свой пульс отбивает.
Все жилы звенят, мысль становятся цепче
И с каждой волной ей дышится легче.
Становится лучше, и взгляд прояснился
Как будто бы айсберг ей просто приснился!
Спадает туман, на ходу льдина тает
И рыба, с неё соскользнув, уплывает
Оставив на глыбе чешуйки суждений,
Мигрени, похмелья и отчуждения,
Навстречу свободе она повернулась
Истерика кончилась, радость проснулась!