про Кинь-Грусть
Распевы хора, право, славны...
Поёт, зовёт полиелей
и богобурцу Боже правый
становится еще правей.
Так безмятежно ядовито
в устаx любви заключена
старообрядная молитва
новотроянского коня.
Дай, Боже, мне несовпаденья
суда, голгофы и кремля,
тугому уху дай прозренье,
слепну дай уши глухаря.
Печаль весенняя хорально
звучит над позолотой люстр,
глотает воздух карп зеркальный.
В изнеможенье «кинуть грусть»
неизбежимо спит Приорка
в пуху столетних тополей,
и птичка в клетке бьётся колко
еще левей, еще левей.
