Диалог

В колодце сна иллюзия зияла:

я говорю с портретом на стене,

прошу его, чтоб началась сначала

моя пустая вечность на стекле.

 

Прекрасно то, что не имеет силы -

священное поет в оглохшей тьме.

Мир ведать от могилы до могилы

и приходить от общего к тебе.

 

Я говорю ему, что все пропало,

осточертела синь, над гладью рябь,

что от меня осталось слишком мало -

истершаяся, слипшаяся явь.

 

Прекрасно то, что ждет свою погибель,

как верный пес хозяйку у двери...

Небес очаг, стенающий молитель,

проклятое сокровище внутри.

 

Он говорит, что время есть сомненье,

что Божий дар - сердечная тоска...

 

Я выдумал себя в дыму и тлене,

во рту и чреве - неба полкуска.