Пиратскому флагу, воткнутому в сугроб, посвящается
Весёлому Роджеру хочется петь, и кутить,
и плакать по пьяни над горькой своею судьбою,
и тянется к прошлому памяти ветхая нить,
но рвётся. И никнет уныло пират головою.
И думает Роджер сорваться – да только куда?
Моря, океаны все исполосованы были.
Он знает: вода не хранит ни тепла, ни следа,
солёные слёзы русалок просохли под килем...
Весёлому Роджеру маятно на берегу,
на повороте к трактиру у старой дороги.
Он сер и невзрачен, и мерзнут и мерзнут в снегу,
внизу, под флагштоком, костлявые старые ноги.
