наш мир вторых захватывает плоскость...

наш мир вторых захватывает плоскость

планеты, ускоряя обороты.

как раньше мы, что куколки из воска,

так долго ожидать могли кого-то.

впервые губы встретились с губами,

и зашаталась комната в хрущевке.

так, верно, два авто, столкнувшись лбами,

ведут игру на мыло и веревку.

 

и мы, вторые, ходим по проспектам,

все так же обнимаемся и жмемся

друг к другу по углам, едим конфеты

и на постелях радостно смеемся.

но все-таки нутром не забываем,

дрожим, как лист, в отчаянном порыве,

что, словно номер в сумрачном трамвае,

мы, как ни бейся, все-таки вторые.

 

- а где ты, моя первая, родная?

тебе не холодно ли без моих объятий?

я помню май и послевкусье мая -

как много их прошло по шлейфу платья.

- ну где ты первый мой. она теплее ль,

чем на твоих щеках мои ладони?

я помню шелест каждого апреля,

что спуска полуночного бездонней.

 

но мир вторых захватывает плоскость.

так, искажаясь, рушатся осколки,

и мы бежим по коже отголоском

упавших фотографий с верхней полки.

и мы встречаем утром каждый поезд,

чтоб распахнуть вагон сквозь двери рая.

но слишком поздно. слышишь. поздно. поздно:

второй. второй. вторая. да. вторая -

 

выходят, окружая эту бездну.

а я не сплю. я поджимаю ноги

к груди. и в телефоне "неизвестный"

стучит, как в телеграфном эпилоге.

фонарь горит. ночь. улица. аптека.

слетают капли, острые, сырые,

и делят мир на четверть человека -

за то что мы, любовь моя, вторые.