Мне никогда не нравилась Патрисия Каас, ни как женщина, внешность которой вызывала во мне раздражение – размалёванная кукла с бледным лицом и перебором косметики, ни как певица с рыхлым голосом, что не дотягивает до чистых обертонов звука (она же поёт фальшиво!), ни её исполнение шансона – смесь поп-музыки и джаза.

Не нравилась и всё тут! Пока случай ни столкнул меня с ней, что называется лицом к лицу, чему я обязана её гастрольному концерту в театре, где я работала и имела удовольствие видеть многих известных артистов, певцов, режиссёров и общаться с ними за кулисами, беря автографы или просто выражая восторг по поводу их выступлений.

Но этот случай был особенным….

Чтобы попасть на концерт или спектакль гастролёров, артистам нашей труппы (кто хотел, разумеется) приходилось заранее, часа за два до начала, приходить и отсиживаться где-то в укромном месте, потому что охрана ближе к началу представления никого из обычного персонала не пропускала.

Единственным надёжным местом отсидки был театральный буфет, который исправно служил не только для перекусов в перерывах и обедов между репетициями и вечерними спектаклями (особенно тем, кто жил далеко и не хотел разбивать день вторичной поездкой), но и местом «домашнего» общения между людьми театральной братии.

В тот день перед выступлением Патрисии Каас несколько человек собралось тут. Время летит быстро в незатейливых разговорах, особенно если перед тобой стакан с крепким напитком…

До концерта оставался примерно час, когда ко мне обратилась одна из поварих с просьбой подсказать, что можно приготовить для знаменитости, если она вегетарианка с уклоном в сыроедение. Недолго думая, я предложила овощной салат и свою помощь в его приготовлении. Пригласив меня в «святые святых» – на кухню буфета, повариха выложила передо мной все имевшиеся в арсенале овощи, которые я с лёгкостью нашинковала и красиво уложила на большом блюде.

«А теперь – отнеси!», почти приказала мне толстуха из театрального буфета, тут же надев на меня белый фартук, скрывший мой парадный костюмчик. После недолгих отпираний, я взяла поднос и на лифте спустилась на второй этаж, где в комнате для гостей должна была ждать меня та, к которой я не испытывала ни малейшей симпатии.

Постучав в дверь, я вошла, к удивлению обнаружив только мужчину (видимо, импресарио), который сидел на мягком диванчике. Он открыто оглядел меня с ног до головы, почти обласкав внимательным взглядом, а потом предложил присесть рядом и начал о чём-то говорить приглушённым голосом с французским прононсом (вот когда я пожалела, что не дружна с иностранными языками!). Видимо, я ему понравилась, потому что через минуту он достал визитку, на которой вероятно был телефон номера гостиницы. Сколько же мыслей пробежало в голове за одну эту секунду…

Во «спасение» отворилась дверь и вошла Патрисия. Я лишь мельком успела её разглядеть: передо мной была стройная молодая женщина, с налётом внутренней усталости и отстранённости, какая бывает у сосредоточенного на своих проблемах человека. Никакого апломба, никакой мании величия, никакого показного шарма и намёка на звёздность – сама простота!

Заметив на столике блюдо с приготовленным мной салатом, она, отпустив в мой адрес скромное «мерси», дала мне понять, что больше не нуждается в моём присутствии. Я вышла, немного сожалея о том, что постеснялась взять предложенную мне визитку…

В зрительном зале был аншлаг, негде было яблоку упасть, пришлось смотреть выступление Патрисии из-за кулис, что не мешало видеть, слышать, оценивать, а потом окончательно изменить своё отношение к певице.

Её женское обаяние, неповторимый французский шарм лёгким энергетическим облаком неслись со сцены, обволакивая зрителей, что подолгу ей аплодировали и кричали браво. В её исполнении не было чего-то неестественного, показушного, как мне казалось раньше. Природная пластика движений, доведённая до эротичности, просто завораживали (это вам не с экрана смотреть!), а голос теперь не казался рыхлым, сырым и некрасивым…

Она мне уже нравилась…