Из цикла: Недолюбленные сердца. Безотцовщина.
Я потревожить боюсь хрупкий мир в тишине
С надеждой робко молюсь, вечер тает в окне.
И кутаясь в кружева легкой шали своей
Смотрю на мир за окном полный гаммы страстей:
Вот кто - то шёл и упал от избытка вина.
Не от работы устал, а испил тост до - дна
С друзьями, что подливали: пей брат, не робей!
И пил бедняга и гнал жизнь, в галоп лошадей.
Вот у последней черты перед смертью лежит
И жизнь его нагота и огнём все горит.
Один в пустыне страстей, нет родных и друзей
И, только снег застилает глаза все сильней.
А люди что? собрались, как всегда поглазеть.
Вот, едет скорая, чтобы к процессу поспеть.
Последний штрих завершающий, спец - криминал,
Сирены вой и конец, как бесславный финал.
А, если все отмотать? Время - стой, не спеши!
Ведь Богом созданы все: кто стоит, кто лежит.
Как - так, беспечно растрачен отпущенный срок?
Душа постой, не лети, возвратись в свой исток.
Как в киноленте сюжет: Мать качает дитя,
Целуя нежно, поёт, пеленает шутя,
Такой чудесный малыш, плод любви двух сердец,
Любимый мальчик родной, тебя бросил отец!
Теперь чужого ребёнка, он, сыном зовёт,
А сын родной у окна, папу каждый день ждёт.
Трудилась мать за двоих от зари до зари,
Чтобы в достатке растить своём чадо любви.
Мальчишка рос озорной и всем сердцем любя,
Оберегала его, обделяя себя.
Любой каприз, как приказ исполняла всегда
Растила сына на радость, а вышла беда!
Стал парень горькую пить с дворовою шпаной
И сколько слез пролила, как являлся домой,
В угаре пьяном кричал: не родная ты, мать!
Прочь, надоела, пора уж, тебе помирать.
Судьба бывает к любимым жестокой порой
И слово гневное метит разящей стрелой
И прямо в сердце удар, сердце хрупкий сосуд,
Разбит, осколки и раны предательски жгут.
А боли крик достигает предельных высот
И прерван жизни бесценной, красивый полет.
Надежда, Вера, Любовь, не простившись ушли
Промозглой ночью, не встретив восхода зари.
Один остался в пространстве холодном, пустом,
Чужими кажутся стены родные и дом.
Невосполнима утрата, а совесть расстрел
У обреченной судьбы, на мишени прицел.
Жизнь, словно сжатый в руке граненный стакан.
С ног валит водка, на старенький мамин диван.
Не в силах день от ночи в угаре сличить,
Все тянет больше треклятую, горькую, пить.
Так оказавшись у края бредёт он туда,
Где щедро все наливают по полной всегда,
А дальше было, как в фильме с печальным концом
Упал на улице в грязь он, испитым лицом.
Последней искрой сознания, быть может была
Его любимая мама, простив, обняла.
