дубовое
Не знаю никого и ничего.
Забыла все свои воспоминанья.
Нет оправданья у меня ни одного,
Куда пропало без следа моё призванье.
Строка со словом – как машина. Механизм.
И вся наука эта словно математика.
Произошёл во мне душевный катаклизм,
И вдохновенья – словно воздуха астматику.
Я кубик-рубик будто складываю вновь,
И рифмы все – будто детали от мозаики.
Судьба-борьба, морозы-грёзы, кровь-любовь.
Вот весь секрет моих шедевров, без утайки.
Я так хочу, чтоб вновь зажёгся тот запал,
Чтоб строфы все – как на одном дыхании.
Чтоб снова в сердце голос зазвучал,
Чтобы не думать ни о рифме, ни звучании.
И вот, с тупой надеждой под крылом,
Теряя веру в то, что всё изменится,
Пишу дубовые стихи я напролом,
И в оживление совсем мне слабо верится.
Забыла все свои воспоминанья.
Нет оправданья у меня ни одного,
Куда пропало без следа моё призванье.
Строка со словом – как машина. Механизм.
И вся наука эта словно математика.
Произошёл во мне душевный катаклизм,
И вдохновенья – словно воздуха астматику.
Я кубик-рубик будто складываю вновь,
И рифмы все – будто детали от мозаики.
Судьба-борьба, морозы-грёзы, кровь-любовь.
Вот весь секрет моих шедевров, без утайки.
Я так хочу, чтоб вновь зажёгся тот запал,
Чтоб строфы все – как на одном дыхании.
Чтоб снова в сердце голос зазвучал,
Чтобы не думать ни о рифме, ни звучании.
И вот, с тупой надеждой под крылом,
Теряя веру в то, что всё изменится,
Пишу дубовые стихи я напролом,
И в оживление совсем мне слабо верится.