В Пространстве и Времени постигаю Вечность Виктор Щепетков
Виктор Щепетков
Под многоцветной океанской зыбью
Темны провалы гибельных пучин,
Где проживают жизнь иную – рыбью –
Во мраке твари с тысячью личин.
Таков и человек. За светлым ликом,
Как за фасадом праздничным, порой –
В безумии ужасном и великом –
Он упоён страстей своих игрой!
Он проживает в страшном и болезном
Сыром застенке тела целый век...
Куда там океанским тёмным безднам
До бездны, что скрывает человек!
**
Чужие люди на чужой планете...
Чужие люди на чужой планете.
Изгнанники со сказочных миров.
Забытые, заброшенные дети,
В отчаянии ищущие кров, –
Всё это мы. Нам на Земле приюта
Не обрести надёжного нигде.
Там, где для нас отыщется каюта,
Она на треть окажется в воде.
У нас купе в отцепленном вагоне.
У нас каморка в доме, где пожар.
Мы – беженцы, чья жизнь идёт на фоне
Того, что называется кошмар.
Мы потерялись. Мы сошли когда-то
На станции во времени ни том.
Летят миры. Спешит за датой дата.
Но здесь для нас – ни родина, ни дом.
Мы – пасынки. Мы – словно бы отбросы
Всех этих чуждых судеб и планет...
Мы задаём безмолвные вопросы.
И слышим лишь молчание в ответ.
Здесь так у нас ведётся год за годом,
Хоть бейся на удачу об заклад, –
Мы встретиться надеемся с восходом,
Но нас вовсю преследует закат.
Подобно потерявшей стаю птице –
Мы вопрошаем в небе облака:
– Удастся ли домой нам возвратиться?
– При жизни – нет. Потом – наверняка...
***
Каждый занят лишь собой,
Замечая мимоходом,
С кем на миг сведён судьбой
Под циничным небосводом.
Каждый видит лишь себя,
Сделав точкою отсчёта
То местечко, где, сопя,
Он прижился отчего-то.
Каждый думает, что он
Уникальностью отмечен,
Даже там, где – глуп, смешон.
Возразить на это нечем.
Не тушуйся. Будь собой.
И не жди чужой оценки.
Смело следуй за судьбой,
Презирая их застенки.
Не добро они несут.
В них успел закрасться вызов.
Ни к чему тебе их суд –
Суд сомнамбул и нарциссов.
***
Цветной человек в чёрно-белой толпе –
Как будто бы в джунглях бредёт по тропе.
Вокруг него хищные звери, а он
Шагает сомнамбулой, видящим сон.
Вокруг него яркий волшебный пейзаж,
Которого с ходу и не передашь.
Он счастлив, поскольку он словно в раю,
Хотя и бредёт в чёрно-белом краю.
И хищники смотрят угрюмо вослед...
Цветной человек, излучающий свет.
***
Что я могу, когда летит эпоха
Неумолимо, с воем, под откос?
Сегодня и сейчас – ещё не плохо.
Но завтра отовсюду грянет СОС.
Сопротивляться просто бесполезно –
Как предлагать насильнику интим.
Под нами – ужасающая бездна.
И мы в неё давным-давно летим.
Я разместился около окошка,
Смакуя виски и окрестный вид.
Мои колени обживает кошка,
Как психопомп мурлыча про Аид.
Прекрасен свет загробного простора.
Особенно – в до слёз родном краю.
Харон пошёл на новый срок. И скоро
Мы всей страной окажемся в раю.
Конец всё ближе с каждой новой датой –
И для меня, и в целом для страны.
Я в мире этом – только соглядатай.
Свидетель потерпевшей стороны.
***
Теперь там роща, где когда-то мы
Детьми играли возле колоннады
Античного дворца на фоне тьмы
Безвольно угасающей Эллады.
Теперь там выпасают мелкий скот.
Орудуют лопатами в руинах.
И знать не знают бедствий и невзгод,
Случавшихся на греческих равнинах.
Величие всё кануло на дно.
Сошли на нет и боги, и герои.
Осталось лишь предание одно –
Не очень-то правдивое – о Трое.
Её отроют. И отроют нас.
Но так и не узнают, кем мы были...
Там – черепок. Там – череп. Там – каркас
Чего-то, состоящего из пыли.
А мы с тобою видели царей.
Общались непосредственно с богами...
Теперь – самой сырой земли сырей –
Лежим, как прах, под вашими ногами.
У нас бывал на форуме Гомер!
Аристофан, Платон, Евклид, Софокол...
А печень Прометея, например,
Терзали не орлы, а старый сокол.
Но это вам узнать не суждено,
Поскольку лишь собой живёте вы же!
Хотя в былых эпохах даже дно
Сегодняшних вершин куда как выше.
***
На страничке у Господа Бога
Миллионы заявок в друзья.
И контента различного много.
Но туда посторонним нельзя.
Постоянные жалобы, просьбы.
Нескончаемых писем поток...
Их рассматривать стоило врозь бы.
Тех – десяток. И этих – пяток.
Но Господь никогда не на месте.
В зоне доступа нету Его.
Он, наверно, в отлёте. В отъезде.
Он вне мира, скорее всего...
Он однажды зайдёт на страничку.
Всем поставит по лайку в ответ,
Отвечая публично и в личку.
И зажжёт милосердия свет.
Он подружится с каждым. И каждый,
Одолев сумасшедшую тьму, –
Со своей утолённою жаждой –
С благодарностью лайкнет Ему...
Но пока Он отсутствует что-то.
И, бесстыдно, уже не таясь, –
Люди сводят какие-то счёты,
Изливая то пошлость, то грязь.
Нескончаемы дрязги и склоки.
И нигде не услышишь «прости»...
Полыхают у Господа щёки...
Нет Его и не будет в сети...
***
На окраине года, почти в эпицентре зимы,
Под неоновым светом рождественских звёзд на востоке –
После странствий по времени вдруг оказались все мы.
Но сердец нам казённые больше не греют восторги.
Мы столпились у пропасти. Ждём наступающий год.
Чтобы, ель перекинув как мост над разверзшейся бездной,
Нам продолжить сквозь время тяжёлый и трудный поход.
По пустыням судьбы. В ожидании манны небесной.
***
Поздний вечер и воздух морозный
Сочетается с нами во всём.
Мы слова, словно дым папиросный,
Над собою столбами несём.
Мы рифмуем бездумно и споро
Всё, что видим с тобою вокруг.
И ведём бесконечные споры.
И пускаем колечками звук.
Нам всего-то – немного за двадцать.
Мы юны, бестолковы, бедны.
Нам бы целью высокой задаться.
Только цели не очень видны.
Мы изменимся сильно с годами.
Разменяемся на пустяки...
Но сегодня клубятся над нами
Белоснежные наши стихи.
