КАРАНТИН (часть двенадцатая)

День семнадцатый. 3 апреля 2020 года.

 

 

 

В 20:00 Аэрбас-330 компании AirFrance отъехал от трапа и направился по рулёжке к взлётной полосе.

Через 10 минут он оторвался от земли и взмыл в вечернее африканское небо.

Один пассажир, плотно прильнув к иллюминатору, долго не отрываясь смотрел на стремительно удаляющийся аэропорт. Это был Валентин.

Кресло рядом с ним и три кресла позади оставались пустыми.

 

 

 

 

День восемнадцатый. 4 апреля 2020 года.

 

 

 

Уткина разбудил неистовый звонкий собачий лай.

Это где-то рядом пришли кормить натасканных на поиск наркотиков полицейских собачек.

Он потянулся на своей жёсткой койке и открыл глаза.

У него была отдельная комната для задержанных районного полицейского отделения.

Вместо двери в комнате была решётка, через которую он мог видеть коридор с клетками и профиль сидевшего у стойки тучного полицейского, увлечённо смотрящего футбол по телевизору.

 

Никаких других звуков, кроме лая голодных собак и быстрой сбивающейся от эмоций речи спортивного комментатора, слышно не было. Алексей чувствовал слабость, голова гудела, скорее всего, вследствие повышенного артериального давления.

Да и как было не подняться давлению после того, что произошло вчера.

Он лежал в тоске и, вспоминая всё произошедшее в аэропорту, приходил то в ужас, то в ярость.

 

- Неужели, - думал Алексей. - Я был такой дурак, что не нашёл ничего лучшего, как дать им в руки этот фальшивый паспорт. Но почему фальшивый? - недоумевал он. -

Я же лично получил его в греческом консульстве, я летал по нему в Афины, я даже землю получил по этому паспорту. Правда, Олегом и кем-то в посольстве были сфабрикованы документы, подтверждающие родство Алексея с греческой бабушкой по фамилии Ионидис, но каким образом эти африканцы об этом узнали, если всё так прекрасно прокатило в самой Греции? - Объяснения этому он не находил.

 

Голова жутко болела, и он постарался не думать какое-то время о случившемся.

Но не думать не получалось. Всё полетело к чертям.

Он не улетел во Францию, его практически бросила жена, да и помощник Валентин вчера тоже предал его.

 

Он вспомнил, как виновато Валентин сказал уже задержанному и едва пришедшему в себя Алексею, -

Простите меня, Алексей Игоревич, но поймите, что больше оставаться в этой стране я не могу. Я ничего не знал (и знать не хочу!) про ваш греческий паспорт и не хочу быть втянутым в эту криминальную историю. К тому же я пообещал маме вернуться.

И если я не приеду, она этого не переживёт. Мне надо улететь. Это единственный мой шанс. Извините, что так вышло.

И он ушёл на посадку. А Алексей остался.

Он понимал, что Валентин был напуган и говорил искренне, мучаясь от уже принятого им решения, но про себя Алексей решил зло: - Приеду, падла, сразу уволю без компенсации, с «волчьим билетом».

 

 

 

- Ионидис! - услышал он крик дежурного, прервавший его мысли.

И не сразу понял, что это пришли за ним.

Он медленно, чтобы не потревожить голову, спустил ноги с койки, обул кроссовки без шнурков и подошёл к решётке. Полицейский стоял с ключами у открытой двери.

- Руки, - буркнул он. Алексей послушно протянул вперёд руки.

На запястьях вновь звякнули наручники, и полицейский настойчиво (но не грубо) подтолкнул Алексея, показывая ему, куда следовать. Уткин повиновался.

 

В пустом кабинете на втором этаже полицейского участка стоял голый пластиковый стол, два стула, а на стене висел большой (в полный рост) портрет какого-то чернокожего военного в мундире, украшенном орденами. Пыльное окно было приоткрыто, но зарешёчено. Воздух ещё не успел как следует прогреться солнцем и сохранял ночную прохладу. Приятный аромат тропических деревьев втекал через приоткрытое окно и густо наполнял комнату.

 

Следом за Алексеем в комнату зашёл усталого вида чернокожий мужчина в сером костюме.

Он предложил Алексею присесть. Сам он сел напротив и не спеша закурил, внимательно рассматривая Алексея своими большими чёрными блестящими глазами. Затем он кликнул конвоира и попросил его снять с Алексея наручники. Потом предложил Алексею закурить. Тот только горестно покачал головой.

 

- О кэй, меня зовут Джеймс Калами, прокурор округа, - представился человек в костюме. - А кто Вы такой?

 

- Алексей Игоревич Уткин, - тихо ответил Алексей.

 

- Сомневаюсь, - тут же среагировал прокурор. - По-моему мнению, Вы - Георгиос Ионидис.

А Ваше водительское удостоверение на имя Алексея Уткина поддельное.

 

У Алексея от изумления открылся рот.

Он был уверен, что его задержали за фальшивый греческий паспорт, но никак не за российские водительские права. Он начал лихорадочно соображать, что следует сказать этому парню, как его убедить, что права-то как раз самые что ни на есть подлинные!

Но тут он заподозрил, что просто неправильно понял прокурора, поскольку сложно понимал английский язык. Поэтому он переспросил: - Вы полагаете, что мои права фальшивые? Я правильно понял? -

 

- Да, я думаю так. Они напечатаны на цветном принтере и залиты пластиком. Это очень просто.

И Вы, Георгиос, воспользовались этим документом в преступных целях,- уточнил он.