КАРАНТИН (часть тринадцатая)
День восемнадцатый. 4 апреля 2020 года.
Алексей попытался объяснить прокурору, что это полное недоразумение, что он действительно - Алексей, что он действительно - русский, просто его российский паспорт куда-то подевался или вообще был украден, и что он хотел улететь французским бортом, и что был вынужден дать права, поскольку его место в самолёте было забронировано на имя Алексея Уткина, и что никакой незаконной деятельности он поэтому не совершал…
- Ну хорошо, - сказал Калами. - Допустим, Вы действительно русский Алексей Уткин, но кто тогда Ионидис?
И как у Вас очутился его паспорт?
Алексей поперхнулся.
Он стал лихорадочно соображать, как бы объяснить этому узколобому историю с греческим паспортом так, чтобы это выглядело и правдоподобно, и не слишком подозрительно, но не находил нужных слов.
Поэтому, немного подумав, он сказал: - Я плохо говорю по-английски, и мне нужен переводчик с русского языка. А также мне нужен адвокат. Без переводчика и адвоката я отказываюсь говорить с Вами.
- Переводчик? Адвокат? - искренне удивился африканец. И громко расхохотался.
- Не шутите так, господин Ионидис. Здесь Вам не Греция… Да и не Россия, - подумав, добавил он. -
В Уганде я - Ваш прокурор и я же Ваш переводчик, и также Ваш адвокат. А кроме того, я ещё и Ваш судья.
Вы можете не отвечать на мои вопросы, но тогда приговор будет короткий.
Но хочу сразу предупредить Вас, что подделка документов у нас считается не таким уж большим преступлением. Вы отделаетесь за это тремя месяцами тюрьмы или штрафом в 5000 долларов. Можете выбирать.
- О’кей, - обрадовался Алексей такому упрощению ситуации. От сердца у него отлегло. - Я готов заплатить, у меня есть такие деньги, - и он увидел, как прокурор впервые за время допроса улыбнулся. - Могу я заплатить Вам визой швейцарского банка? - продолжал Уткин. - И ещё, могу ли я отсюда позвонить? У меня забрали телефон… - тут он осёкся, увидев, что улыбка прокурора не предвещает ничего хорошего.
- Так Вы признаёте, что права на имя Алексея Уткина - фальшивые? - вкрадчиво спросил он.
- Нет, они не фальшивые, но если Вам угодно считать их фальшивыми, я не буду спорить, пусть будет так.
Я же сказал, что готов заплатить штраф. Только выпустите меня отсюда скорее.-
Улыбка исчезла с лица прокурора Калами.
- Понимаете, Георгиос, - сказал он. - У нас в стране очень гуманные законы. И за подделку документов Вы, действительно, можете заплатить штраф в 5000 долларов, - повторил он и постучал по столу костяшками пальцев. Затем откинулся на стуле назад, глубоко затянулся сигаретой и, выдохнув густое облачко и прищурясь, посмотрел сквозь дым на Уткина. - Но у нас очень строго наказывается браконьерство.
Особенно в тех случаях, когда речь идёт о животных, занесённых в Красную Книгу. И ещё за попытку контрабанды. По этим двум статьям Вы, Георгиос, получите лет тридцать тюрьмы.
И я Вам сразу скажу, что европейцы не живут так долго в наших тюрьмах...
- Боже мой, что за ерунда, какая контрабанда, какое браконьерство?? - воскликнул потрясённый Алексей. -
У меня есть все документы, есть президентская лицензия на отстрел одного носорога и есть разрешение на вывоз трофея из страны. Всё-всё оформлено!
- Верно, - согласился прокурор. - Только и лицензия, и разрешение выданы не на Ваше имя, а на имя Уткина, фальшивыми правами на имя которого Вы и воспользовались, - снисходительно пояснил он. - А Вы никто иной, как Георгиос Ионидис, и только что Вы практически признали, что Ваши водительские права фальшивка. Не так ли?
