Егор
Гуляло подзамёрзшее бабьё.
На бельевой капроновой верёвке,
макая в лужу простыню неловко,
ноябрь трепал постельное бельё.
Убогий, уходящий в спячку двор,
осенний день, готовый сбросить шмотки -
демисезонный, слякотный, короткий,
какой-то неизменно роковой.
Сидела галка, двигала хвостом,
стараясь отмахнуть несносный ветер.
Делила дни на летние и "эти"
жиличка с округлённым животом.
Дни летние топтались у дверей
мужчиной с васильками и люпином,
мужчиной вожделенным и любимым,
нетрезвым с редким именем Матвей.
А "эти" дни чернели пустотой,
холодным одиночеством и болью.
Назначенной сомнительною ролью
быть брошенкой, отторгнутой, одной.
Придёт весна, сиренью вспыхнет двор,
грачи слетятся с южных зарубежий.
И будет спать в кроватке безмятежно
Матвеев сын - Люпинников Егор.
