Егор

Гуляло подзамёрзшее бабьё.

На бельевой капроновой верёвке,

макая в лужу простыню неловко,

ноябрь трепал постельное бельё.

 

Убогий, уходящий в спячку двор,

осенний день, готовый сбросить шмотки -

демисезонный, слякотный, короткий,

какой-то неизменно роковой.

 

Сидела галка, двигала хвостом,

стараясь отмахнуть несносный ветер.

Делила дни на летние и "эти"

жиличка с округлённым животом.

 

Дни летние топтались у дверей

мужчиной с васильками и люпином,

мужчиной вожделенным и любимым,

нетрезвым с редким именем Матвей.

 

А "эти" дни чернели пустотой,

холодным одиночеством и болью.

Назначенной сомнительною ролью

быть брошенкой, отторгнутой, одной.

 

Придёт весна, сиренью вспыхнет двор,

грачи слетятся с южных зарубежий.

И будет спать в кроватке безмятежно

Матвеев сын - Люпинников Егор.