СТОЯЛА НА СТУЛЕ ФИГУРКА
СТОЯЛА НА СТУЛЕ ФИГУРКА
Стояла на стуле фигурка.
И всякий не видеть не мог –
фигурку ту гордо Снегурка
носила с ещё парой ног.
Себя там ведя аморально,
скакал мальчуган-балагур.
И если сказать фигурально,
таких он не видел фигур.
А рядом стояла на стуле
фигура мощней, чем Портос.
Фигуру имел ту, в натуре,
дедок с погонялом Мороз.
По имени Вовчик всё мальчик
совал,
брови хмуря,
в мешок
свой чуть распальцованный пальчик,
конфеты беря «Петушок».
Он брал,
слыша крик с верхотуры,
в ладошки конфеток гроздя́.
Сынком криминальной фигуры
был Вовчик…
каарроче, Гвоздя.
А Гвоздь, отсидевший на нарах
три четверти четвертака,
в ту ночь поменял вдруг сценарий,
понятья нарушив слегка.
Не дед со Снегуркой, а Вовка
им должен давать «Петушки»,
а дед со Снегуркою ловко
со стула читали б стишки.
Ох, эти проказники дети!
Ох, так всех спектакль забавлял –
дарил Вовчик щедро конфеты
и сразу их съесть заставлял.
Снегурка и дед –
Что за детки!!! –
когда голосили вокруг,
на 135-й конфетке
друг с дружкою склеились вдруг.
Пора бы конец дать браваде,
но тот ещё Вовчик артист.
«Теперь ваша жизнь в шоколаде!»
ехидничал юный садист.
Когда дед весь в поте со смальцем
просил, чтоб он их отпустил,
фигуру из трёх Вовчик пальцев,
смеясь, бедолагам скрутил…
Средь ночи на людном проспекте
часов после так… десяти
неслись две фигуры в аффекте
сплошь в фантиках и в конфетти.
Огнями светился пентхаус.
И слух был –
себе на беду
в пентхаусе том Санта Клаус
с концами пропал в том году.
Провёл праздник с лыбой на роже
для Вовчика Гвоздь без затей,
ведь нет ничего же дороже
счастливого детства детей.
