Дорогие наши старики (ч2. Окончание)
Еду я как-то в трамвае. Все тихо, спокойно. Вдруг на остановке из-за кустов вылетает, стремительная как ОМОН группа подростков с красными повязками на рукавах. Облава на «зайцев»!
— А что будет тем кто без билета? — голос бабушки за спиной. — Штраф?
— На первый раз штраф… — уверенно отвечает дедушка.
Бабушка не спросила, что будет на второй раз, а дедушка решил не делиться своими соображениями на этот счет. Но и так было понятно. Если штраф «на первый раз», то на второй — в тюрьму!
Или, поскольку государство у нас гуманное, на второй раз тоже штраф, но уже большо-о-ой! А в тюрьму — на третий.
А мне все вспоминаются и вспоминаются эти теперь уже безобидные дядечки и тетечки. Наверное они всегда были безобидными. В вере нет греха. Грех в помощи Богу. И не только грех, но и ересь. Ибо помогающий богу, тем самым сомневается в его всемогуществе.
Так вот, воспоминания.
Сижу я как-то в кинотеатре. Фильм назывался, как сейчас помню, «Меня зовут Арлекино». Арлекин Арлекином, но кино было несмешное. Банда подростков била морду кому ни попадя, и творила другие безобразия. Дедушка и бабушка сидели рядом со мной и взирали на все это со спокойствием мудрого змея. Впрочем, тут они не отличались ни от кого в зале. Отличались они тем, что было им решительно безразлично, сидят они в переполненном кинозале или дома у телевизора. Каждый эпизод подробно разбирался до мелочей. Бабушка задавала вопросы, а дедушка уверенно и рассудительно давал совершенно неверные ответы. Не сомневаюсь, если бы подонки на экране отпилили кому-нибудь голову тупой пилой, старички и это восприняли бы с ледяным спокойствием. «А трудно шею перепилить?» — спросила бы бабушка. «Это смотря кто пилить будет», — ответил бы дедушка. Кстати, некоторые сцены насилия они даже одобряли.
Эмоции их вызвал только эпизод, где та самая банда смотрела стриптиз по видику.
— Что показывают! Что показывают! — завозмущалась старушка. Возмущение ее было направлено против телевиденья. Она не поняла, что это было видео.
— Показывают, какая у нас молодежь, — спокойно объяснил дедушка. Он не понял бабушкиного возмущения. Решил, что ее возмутило кино. А не телевизор в кино.
Но эпизод был коротким, и старички успокоились.
Взрыв негодования пришелся на кадр, где подростки пришли на рок-концерт.
— Что делают! Подонки! Сволочи! Мерзавцы!
Эпитеты так и сыпались. И направлены они были вовсе не против малолетних преступников, а против музыкантов. Вот она — великая загадка мировоззрения! Перережь банда весь город, и это был бы обычный быт. А вот стоит ребятам взять гитару и спеть песню, так они уже подонки!
Дорогие наши старики. Я всегда с любопытством смотрю на ваш перевернутый мир. На вашу вселенскую правоту. Я нисколько не сомневаюсь, что сделай в кинотеатре вам кто-нибудь замечание, вы обрушите на наглеца девятый вал негодования, который безо всякого сомнения смоет его с лица земли. И все же, как я хочу вас понять. Не получается.
