От созерцания моей фигуры...
* * *
От созерцания моей фигуры
У недругов на сердце тяжело –
Наследник древней коптевской культуры,
Я бью без колебания в мурло.
Раскапывали древние стоянки
Близ Коптевского рынка мужики –
Открыли протокоптевца останки,
А также всевозможные горшки.
Был протокоптевец мужчина в силе,
Куда стройней и краше москалей,
Ну а горшки вообще меня сразили:
В них хоть сейчас «очаковское» лей.
Однако нечем нам опохмеляться,
И вновь без пива пухнет голова,
И понял я, что надо отделяться –
Ведь ненавидит коптевцев Москва.
Я говорю: помучились – и хватит,
Отныне нам с Москвой не по пути,
Пусть москали за провода нам платят,
А также за трамвайные пути,
Еще – за пруд и парковые виды,
За лодочную станцию, за пляж,
А также за старинные обиды,
Ведь Лжедимитрий – царь исконный наш.
При нем и Коптево росло и крепло,
И Коптевские Выселки цвели,
Но варварски сожгли его, а пеплом
Из пушки выстрелили москали.
Они не замечают отделенья,
Но разбегутся, воя и дрожа,
Когда я обстреляю их скопленья
Картофелем с восьмого этажа.
