Чудо на Покров...Жар-Птица
"Ты прости, мне даже не верится, что мы пройдем в закрытую дверь...
А в этой башне истинное волшебство!" (с)
Это было до моей поездки в северную Фиваиду. Это было на Покров. В кармане уже лежали билеты в Вологду и Кириллов. Глупость и один только вопрос "Правильно ли я поступаю?"
"Истинное Волшебство" (с).
Все знают, что есть актёры одной роли. К слову, сколько бы ролей ни было у замечательного актёра Михаила Кузнецова, сыгравшего моего любимого персонажа, он навсегда пришпилил этот персонаж к себе и по большому счёту остался актёром одной роли. Гениальной роли. Выше этого он не прыгнул. Мог. Если бы Сергей Михайлович Эйзенштейн подольше побыл бы в его жизни, но увы...Сложилось так, как сложилось. Что ж поделаешь. Михаил Кузнецов навсегда остался актёром одной роли - роли "чёрного ворона Федьки". Роли, которую он сам, судя по всему недолюбливал и точно до конца не осознавал того, что он там сотворил, став послушным инструментом в руке опасного гения. А я, возможно, скоро превращусь в "поэта одного персонажа", хотя и не "чёрного ворона". Такое, видимо, тоже бывает. Жаль ли мне? Ни чер-та. Меня поймут те, кто держал чудо в своих руках.
А вы.... гладили Жар-Птицу? Птицы - это вообще моё любимое существо, наверное, они поэтому ко мне и летят. Иногда попроще, иногда Жар.
Сажая этих птиц себе на руку, я сумела отойти от чёрного ворона, куда - то в сторону первоначальной точки. Благодаря желанию понять больше чем лежит на поверхности, интуиция привела меня в Переславль-Залесский - колыбель опричника Фёдора Басманова.
Я помню, как начинала писать свою поэму... Так странно. В день -рождение Иоанна Грозного, совершенно не зная про сей факт... Так странно. Иногда даже страшно. Когда впереди было еще всё. Еще нужно было написать о службе, о темной опричной работе, о пороке, о светлой любви и точке слома. О тревоге, о предчувствии. О гибели, о Новгороде и об отце... Даже о знаменитых "танцах в летниках".
Я вообще не пишу по порядку.
Но меня отшвырнули в начало. В Святочную зимнюю Русь, где всё белое от снега... И показали мальчишку в горностаевых мехах рынды. Он смеялся - щеки красные от мороза. Я видела каждую снежинку на ресницах и чувствовала холод на своих собственных ресницах...Пила валерьянку и не верила. Ведь, это так не походило на то, что до сих пор визуализировали до меня. Кому приятно думать, что ты сошёл с ума.
Но всё же бывает, что Вселенная показывает что-то интересное...
На днях подруга, послушав очередные стихи про эпоху Ивана Грозного, спросила:
- Марин, я конечно, знаю, что тырнета в эпоху Грозного не было, но всё-таки... а радостное-то у них в те времена хоть чё-нить было?
- Конечно, было - ответила я подумав, однако пошутила:
- Пороки - ибо как раз хотела прочитать стихотворение о пороках и мне нужно было плавно ввести подругу в тему. Подруге понравилось, она даже похохотала, но это шутка. А если серьезно - светлое безусловно всегда есть, покуда будет солнце.
Что-то вне, в небе, вокруг, в земле, в облаках и в самих людях. Всегда есть начальная точка.Радостное есть и будет всегда, покуда есть возможность сбежать на берега Плещеева озера, которое помнить и хранит всех.
Еще месяц назад я сидела на берегах Плещеева озера в Переславле и встречала рассвет. Глядя на синюю-синюю воду. От этой синевы слезились глаза. Я видела и слышала. Я слушала, что присылало мне это озеро, помнящее всех. Изнутри поднималось такое, что если бы я не была поэтом, я бы подумала, что сошла с ума. Да. Озеро показало мне того самого юного воина, которого я однажды уже видела.... Ласковое мое, нежное, любимое Плещеево.
И тут же, как раз на Покров, наткнулась на совершенно чудесное лично для меня произведение (нашла случайно, изыскивая нужную информацию по Вологде. Информацию совершенно не историческую, а очень даже практичную и современную )).
Картина (аж) 1889 года К.Лебедева "Царь Иван Грозный просит игумена Кирилла благословить его в монахи». В центре сюжета по идее должен быть царь (то логично), но судя по комментариям картины, я поняла, что центр внимания загадочным образом смещается. Люди упорно обсуждали не царя, а того, кто стоит за троном... И опять, опять, опять.
Кто-то видел самодовольного и наглого юношу. Кто-то сравнил его с красной девицей, кто-то написал, что притягивает какой-то странный свет, исходящий именно от данного, второстепенного для картины персонажа.
Как-то подруга спросила меня:
- Марин, ты говоришь, там, в фильме есть несколько точек, где Эйзенштейн показал почти настоящего Фёдора... а он похож хоть чуть-чуть на эйзенштейновского?
- Похож - сказала я - В нескольких точках. Только нежнее.
Еще нежнее. Я помню каждую снежинку на этих ресницах.
Переславско-залесская опричная Жар-Птица. Русская, славянская, елизаровская... Вот она. Увиденная еще кем-то.
Это именно то, про что я писала, после поездки в город Переславль, город созданный для любви, счастья и чистоты.
"... Переславль - Журавль! Переславль - улыбчивый, румяный, нарядный, гремящий браслетами, сверкающий кольцами... Хвастун-красавчик, знающий себе цену. И все его дети, да крестники цену себе знают.
Кого-то он мне напоминает! Он такой как ты. Или ты, такой как Переславль? Или...Вы одно целое? И всегда были одним целым?
Переславль – Залесский – город – русский мальчик, стройный и гибкий, как ива. Переливчатый, как осина, светловолосый - кудри разлетаются! То в красном, то в белом сафьяне... наряд золотом расшит! Румянец – во все щеки!
То в венке из полевых цветов, то снег на ресницах «в пол перста». То на коне, расправив плечи...
Локоны вьются, носок сапожка выставляет, руки в боки, дурачится – зубки острые, губы поцелуйные.
Переславль?
Или ты?...В точке начала, в точке чистоты - вы не разделимы"
(из эссе "Смерти нет. Есть только ты и Плещеево озеро")
