Маленький человек
Утро. Отстроенный комплекс в центре Москвы.
Пробки гудящих машин нагоняют зевоту.
Ничем не в примете начало весны,
угрюмый парень топает на работу.
Он выйдет на Курской, траншеи метро
забитостью мест помянýт понедельник.
Отдаст по привычке с деньгами жетон
тем нищим, что к станции прикипели.
Бродяга у входа с хромою ногой,
и женщина в кепке, сидит с калачами:
их парень здесь видит не первый год, –
сам же, как правило, не примечаем.
Заходит в контору, в бумагах пылится стол,
удобное место в углу для "планктона".
И девушка с чёлкой, одетая на "все сто",
вид – Ангел, красуется с телефоном.
Он смотрит за нею давно – эталон мечты,
возможно, нечёткой, плывущей едва из детства.
Невзрачная тень в мизансцене большой толпы –
такой незаметный парень с мечтами Зевса.
Знать, не было б – ничего занятнее и милей,
чем видеть, как девушка с чёлкой готовит кофе.
(Ему ни за что не коснуться крылами Фей;
грубы, тяжелы за спиною "кресты Голгофы").
Робкий романтик задумчиво смотрит в окно,
глотает поспешно часы суматошный город.
Лет десять – как сросся с одним компом
и сотнею навороченных мониторов.
Он знает все схемы, устройства плат:
великий машин цифровых подчинитель!
Сбой в кодах программных, – и сам Пилат
снимает венок, стоит лишь починить их.
Отец, помнит, с детства всегда гонял:
«Учись, сын. Как дед станешь ярый оратор!»
Мальчишка корпел, да с физ-ры линял.
Вот, вышел – системный администратор.
На полке – отличий диплом. Кредит.
Но с личным никак до сих пор не сложилось.
Железный пятак за подкладкой звенит
в тугом, без конца экономном режиме.
Он очень старателен, пишет скрипт:
«Когда же успех в жизнь ворвётся, в карьеру?
И рыжая леди, с лицом Лилит...»
Как звать, не спросил, но прослышал, – Вера.
Жаль, Вера – не в том измеренье, летит-спешит,
с "текучкой" бумаг в час несётся к боссу,
нестойкий каблук неуютно вбит
в винтажный паркет, – ожидай "разноса"...
Тоской время щёлкает, грот – дни, долги,
рутинная серость – валун на плечи,
чтоб гений "прикрыл" до зимы кредит.
Но чем одиночества красен вечер?
План: коль нет соблазнов – в руке молоток,
к полуночи – в сквер, где дичает орешник.
В каком дежавю – чтоб из года в год
к столбу прибивать бы кривой скворечник?
Пред-утро не жалует парк, не в тот раз,
(где детство гурьбой – в "клýбень" сахарной ваты).
Намедни оставлен презент: "Warm, fast!",
пакет с замороченным агрегатом.
Бедняга хватает, с оглядкой: где пруд?
Вода просыпается "сломанным" взрывом.
Тревожно весна, распугав подруг -
оглохших ворон, "штормовым приливом",
метнулась в орешник, суть ноль часовых.
Мужчина в испуге торопится к дому.
Постфактум в развёртке полос новостных:
«Могло быть, случилось бы всё по-другому?»
День. Вторник отчётный. Работа – злой щит.
Прекрасная Вера порхает с чаем...
для босса.
Тихоня над схемой спит,
по счастью, как водится, не замечаем.
А леди отменно наводит красу:
у Золушек есть свой проверенный принцип!
Ни жеста, ни взгляда, ни флирта – но, впрочем, суть –
надбавка к зарплате от сэра Принца...
– Непризнанным рыцарям саги – лишь блат в кафе:
мечтатель, хоть гуру, впервые купивший розы!
Но знаешь, сегодня не день обаятельных Фей.
И столик у входа – не стимул к любовной прозе.
Миф, к чёрту, горит... в паре тусклых свечей.
Пусть.
Рыжая бестия любит другого.
Герой, жаль, наш... "маленький" и ничей.
Наивный мальчишка с крылами Бога...
© Кайгородова Светлана
/ iiijiii В Конце Тоннеля. 2020 /
