Из сундука мертвеца о тринадцатой жизни

В таком гиперсне и одеялу холодно

Что пухом перья разложит, что заморозит

Спрятать голову на плахе сновидений

Под равный ритм гильотинной правды

Оказывается возможно

И валяться уродливо, юным - юным

Под старость лет

На пальце ступни чувствовать бейджик

В горле ком, на груди вспоротый след

 

Во мне созревали колонии свежих зондерклеток

На цепь сажали желание выструить одной длинной струёй

Беспощадно унизить богатых бедными всходами

Топтать дым для огня могучей рукой

Из каждой матрёшки вынимать новое слово - мама

Сворачивать шею взгляду, глаза доставлять на чистую соль

Псов кормить надев намордники

А пушистых лисиц без меха провадить домой

 

В руках держать бритву, в ладони рану пореза

Скорой помощью отливать в револьвер пули

Это больше похоже на русскую рулетку

Да только в поклоне выстрела страдают чужие нервы

И нести по дороге душевные камни

Словно подчёркивая, как разговор важен

Мерзко хватать заднее место лести

Искать воду, смыть грязь, как исправить

 

И очередной этап не за горами

И гиперсон, и Гарсия, и настроенная в песню мандолина

Обливаются холодом жадные, истыкать всё на себе

Отрастить ещё одни пальцы

Грести, загребать,

мёрзлой хваткой льда топить воду в ступе

Толочь стекло до стрелок песочных часов

Креститься неистово, жить вольно неволей