На налезвии ножа.
Я как неприкаянный
По грани камерной
Иду потерянный,
Пулями расстрелянный,
Не упустивший времени,
Познать лихого бремени
До немого седого ожесточения.
Над головою с перьями
Свобода с верою
Оставит где-то гневаться,
Уйдет с мыслями повеситься.
Значит таким бесом я
Возгорю из феникса,
Чтобы речью вечером
Река смогла запениться.
Дай мне только грамм
Чистого окситрцина штамм.
По сетям как по лезвию ножа,
Заполняет пространство сущность миража,
Не оставлю я карать, бежать или правдой обнажать.
Что же говорить, что я поник
Над тьмою кружат десятки сотен еретик,
Но ни судить, ни священным действом перебить
Не позволит человечество даже поносить.
Мир окутан болью
Просьбой, мольбой
О неравноправии
Или руку долой.
Таков удел патриарших сыновей,
Разносить весть о прапоганде площадей.
Нет вопросов о том,
Как заняться скотом.
Ведь можно доить нутро,
Соком наполнить дырявое ведро.
Тогда оставьте забой
Тем рукам что не впервой
С кровью месить живой
Труп остывающей родины родной.
