Оранжево-розовый самолёт стремительно вырывается у меня из-под мышки. За его полётом наблюдают два солнышка, божья коровка, облюбовавшая какой-то пёстрый цветок, похожий на кисть, и, судя по косичкам, девочка с папой, кажется, именно это слово написано под стрелкой, направленной ему в голову. Едва не задев крыльями пышные лепестки, машина делает несколько кругов и скрывается за спиной.

Я замираю, не желая вспугнуть то, что происходит сзади, одновременно вместе с пассажирами внутренним зрением пытаясь выглянуть из иллюминатора и рассмотреть, чем заканчивается или начинается хвост, извивающийся на моём животе, что вообще происходит в районе позвоночника и каким образом теперь всё это имеет отношение ко мне лично? Хотя фломастеры по ткани купил я сам…

Самолёт, кажется, приземлился для дозаправки. Во всяком случае, что-то похожее на длинный шланг скользит между лопатками, медленно сползая к пояснице. А погода между тем явно портится – по спине уже вовсю гуляет ветер.

 

И кто я после этого, точнее, со всем этим? Субъект или объект, актёр или роль (или театр), инструмент или шедевр, причина или следствие? Ощущение такое, что могу быть всем, но главное – больше ни у кого в мире такой футболки нет.

 

Божья коровка расправила крылышки и собирается улететь на небо, папа вытирает дочери руки и усаживает её на плечи.