Бродит память. По наследству
Очередные части цикла...
***(пастьба в дождливый день)
Дождь и сам себе — не в радость;
без охотки бродит стадо —
бурым медленным потоком разливается с холма.
То и дело тихим рёвом
робко жалятся бурёнки
и глядят за перелесок — где виднеются дома
с тёплым стойлом, сеном хрустким,
сладкой обрезью капустной,
шумно воздух тянут — запах точно издали летит.
Дождь осадит каплей крупной —
пробежится дрожь по крупу,
под открытым небом, знамо, не укрыться — не спастись.
Пастухи и сами киснут
от погоды ненавистной:
— Чтоб тебя! Куда! — Беглянок развернут и дальше день
отсыревшей папиросой
курят, вскрикивая грозно,
плащ клеёнчатый не греет, не одёжка — дребедень.
Щёлкнет кнут:
— Айда обратно! —
И по тропкам, перебравшим
дождевой воды, помчатся без упрашиваний все
до ворот и до кормушек,
тишину села разрушив,
так и прыснут кочки вслед им, под копытами просев.
***(по наследству)
Ни надежды-ни просвета —
отсырело нынче лето,
захворали половицы: что ни скрип — то с хрипотцой;
носит бабушка полешки,
ну и я — те, что полегче
выбираю из поленниц, ладно сложенных отцом.
В молоке разводим дрожжи,
ставим тесто — что попроще,
если печку топим, будут непременно пироги,
подкопнём картошки свежей,
лук колечками нарежем
сдобрим маслом запашистым:
— Ну-ка, внучка, помоги!
Не начинка, жизнь — простая,
в простоте и подрастала,
и бесхитростный уклад тот — узелками на платке —
дочке выросшей на память.
Чуть в печи уймётся пламя,
испечём пирог с картошкой, как в далёком далеке.
