ПРИГОВОРЁННЫЙ ЖЕНОЙ ЧАСТЬ 9-я

 

«Верность противна не человеческой природе вообще, а лишь животному началу, живущему в человеке. Тот, кто способен побороть власть инстинкта, сохранить верность взятому на себя обязательству, обратить любовь в дружбу, обретает в союзе душ, сердец и тел счастье, которое с лихвой вознаграждает его за принесенную жертву»

Андре Моруа, французский писатель

(1885 – 1937)

Так как у меня появился важный протокол допроса Ядвиги, утром я снова поехал в больницу, чтобы передопросить Елизара. Перед допросом я ему дал для ознакомления протокол допроса Ядвиги. Чем дальше он читал, тем больше хмурилось его ещё бледное лицо, на котором появились от волнения розоватые пятна и капельки пота.

Отодвинув от себя протокол допроса Ядвиги, Елизар стал подробно рассказывать о своей жизни, начиная со школьных лет. Он подтвердил показания Ядвиги. Иногда прерывал свой рассказ одной и той же фразой: «Какой же я дурак!» Коварство Ядвиги он мог сразу разгадать, едва переступил порог её дома. Как отзывчивый человек, не смог отказать просьбе несчастной одинокой женщины. Его успокаивало, что он к ней не испытывал никаких чувств, совсем забыв о случае на выпускном вечере. Увидев встречающую его Ядвигу в прозрачном пеньюаре, наброшенном на голое тело, ему надо было повернуться и немедленно уйти. Он же, в силу своего характера, постеснялся это сделать. Стараясь не смотреть на всё время распахивающийся пеньюар, демонстрирующий все женские прелести, Елизар дрожащими руками к шнуру от электрического утюга старался, как можно быстрее, приделать вилку, которую кто-то просто оторвал от шнура. Ядвига после окончания работы Елизаром, обыденным, не настойчивым голосом, предложила выпить по глотку шампанского, бутылка которого стояла на маленьком журнальном столике, придвинутым к широкой кровати, накрытой ярким импортным пледом. «Чтобы не обижать женщину, выпью за её здоровье фужер шампанского и помчусь домой,» - решил Елизар и сел на предложенный Ядвигой край кровати с мягкими беззвучными пружинами. Сама села напротив Елизара на уютный пуфик, покрытый толстым ковриком с бахромой и кистями до пола. Так как пуфик был на уровне столика, Елизар хорошо видел то, что постоянно тщательно скрывается женщинами от посторонних глаз, и что в другое время не увидишь ни за какие деньги. Как ни старался Елизар смотреть только на столик с богатыми яствами, глаза невольно останавливались на той части женского тела, что неудержимо звало и манило здорового мужчину. От увиденного, Елизара начинала бить мелкая дрожь, а мозг рождать картинки, от которых становилось трудно дышать. Ядвига продолжала вести себя достойно и спокойно, но забывая сдвинуть точёные ножки с круглыми коленями, на которых жёлтыми точечками отражалась горящая люстра.

После второго фужера шампанского и рюмки коньяка, все страхи и сомнения Елизара отошли в сторону. Стало на душе уютно и спокойно. Хотелось выпить ещё, и бессовестно разглядывать красивое тело Ядвиги. Елизар не успел ни о чём подумать, как оказался опрокинутым на спину. Лежащая на нём голая Ядя, со страстью целовала и ласкала его тело. Елизар не понял, как и когда она смогла расстегнуть его рубашку, и брючный ремень, приспустив брюки. У Елизара Ульяна была первой женщиной, с которой он занимался любовью, как и он у Ульяны. Он не имел никакого представления о том, что умела делать в постели нежная, ставшей доступной, красивая женщина. Хотелось плакать и смеяться от получаемого неземного удовольствия. Усталый и опустошённый Елизар готов был уснуть в царской постели, но Ядвига, напоив его крепким кофе, ласково выпроводила домой, где его ждала любимая жена.

С того памятного вечера Елизара стало тянуть к Яде, как мощному живому красивому магниту, дающему столько мужского счастья. Елизар понимал, что он всё глубже погружается в мир не жены, а другой женщины, и потому иногда со страхом думал, чем могут закончится встречи с Ядвигой. Как и следовало ожидать, свалившееся сексуальное счастье закончилось грубо и неожиданно. Когда Ядвига сообщила, что ждёт от него ребёнка, его как будто тяжёлой дубиной саданули по голове. Возвращаясь домой, только и думал о том, что делать. В голову ничего путного не приходило. Это его ещё больше злило и раздражало. Распив с женой бутылку водки, Елизар бросился в спасительную кровать, чтобы быстро заснуть, успокаивая себя поговоркой: утро вечера мудренее. Засыпая, он мысленно слёзно умолял Бога подсказать, как выйти из создавшегося безвыходного положения.

Подписав протокол допроса, Елизар, проявляя неловкость от откровения, робко спросил, сильно ли ненавидит его Ульяна. Я успокоил Елизара, что по моему мнению чувства к нему у жены не изменились. Как настоящая жена, очень беспокоится о его здоровье, истязая себя мыслями, что она явилась виновницей его страшной трагедии. Беря грех на душу, от себя добавил, что будь она на свободе, всю свою жизнь посвятила бы ему, Еле, не отпуская от себя ни на шаг. Елизар попросил дать ему лист бумаги и помочь написать ходатайство в следственные органы о не привлечении жены к уголовной ответственности, так как он её простил и не имеет никаких претензий. В свою очередь, просил у неё прощение за жестокое предательство.

Продолжение следует