На радугу

В детстве близкое небо, хотя и глядишь снизу,

и бутафорские смерти, не приносящие боли.

Ночью был дождь. Голубь цокает по карнизу,

а у тебя кругосветка – через футбольное поле

мама послала за хлебом. Вот на пути собаки,

пасущиеся нестрашно, но сердце сильнее бьётся.

Забор, гаражи, куст сирени – твои дорожные знаки,

дорога длинна и опасна, а ангел тихо смеется,

крылом утирая слезы, подсовывает одуванчик –

а тот завивает кудри и пахнет нежно и горько,

и пачкает млечным соком пальцы и сарафанчик.

И ты с таким талисманом собак не боишься нисколько.

Коричневых вкусных буханок ряды на дощатой витрине,

их принято вилкою тыкать, но им это очень больно.

Ты веришь на запах хлебу, твой рубль кассир принял,

и можно домой вприпрыжку, минуя собак, окольным

путём, который длиннее, и в общем мало изведан,

но ты невесомой пружиной, как балерина Майя,

отталкиваясь от бордюра, кусая горбушку хлеба,

взлетаешь до самого неба в дырявых пуантосандальях.

 

Я ухожу с каждым. Блёкну и истончаюсь.

Дорога домой оказалась нестрашной и вовсе не длинной.

Небо с годами все выше, и я не лечу, а маюсь

горбушкой насущного хлеба.

 

Прими меня, ангел, с повинной.