Девяностые
С борцами за парламентские кресла
сомкнулись обдиралы и каталы,
смеялись: «Ну куда же ты полезла?
Что, открываешь в прошлое порталы
таким же допотопным, безутешным
идеалистам или идиотам?
Мечты все те же, лозунги все те же…
Надеетесь, что вас поддержит кто-то?
Те самые, от молота и плуга,
опять проложат вам дорогу к трону?»
К обеду – хлеб и макароны с луком,
а к ужину – без лука макароны.
Селедка на ругательной газетке
нарезана – у Кольки нынче днюха.
Депрессия заходит по-соседски –
не угощаться, лишь глядеть и нюхать.
За стенкой телек во хмелю шаманит –
героев превращает в негодяев.
Под импортную «Money, Money, Money…»
мы увлеченно до зарплаты тянем,
зато теперь все правильно и ясно,
теперь и перспективы есть, и цели:
свалить из Краснодара на Аляску,
купить «аляску» и немного мяса
и, если повезет, – на кухню телек.
Все дорожает. Мы – подешевели.
На полке – запыленные дипломы,
поверх дипломов зубы мы положим,
но думать будем только о хорошем.
А ну поведай, телек: нынче кто мы?
Он – в тему: «…Птицы вольные отныне,
и счастье рядом, потерпите только!»
С небес взирают предки крепостные
на легковерных, чокнутых потомков.
