ПОСЛЕДНЕЕ СЛОВО

Судья вторые сутки приговор

бубнит себе под нос.

На лицах скука.

Был на язык мой адвокат остёр,

но всё-таки процесс, увы, профукал.

Не в этом зале было решено,

что я виновен.

Так велели "боги"!

Противиться им глупо и смешно,

но я старался, жалкий и убогий.

 

Сухим рыданьем рвался из груди

мой монолог,

продуманный и длинный —

последняя попытка убедить

бездушный нож взведённой гильотины.

Я что-то нёс про бизнес,

про завод,

где вскоре остановится работа...

Судья зевал, всё зная наперёд.

К финалу шла игра в одни ворота.

 

И каждый в зале знал — навет и ложь,

что суд неправ,

но в том и драма судеб,

что если ты вины не признаёшь,

то шанса на УДО потом не будет.

Легко сказать: "Не бойся, не проси!"

Уж лучше стать

послушным и лояльным,

теперь мне надо жить в иной Руси,

которая зовётся Зазеркальем.

 

Узнав о сроке, зарыдает мать,

и постареет

лет на десять разом.

Я мог бы Цицерону фору дать,

но для меня конвой уже заказан.

И понесутся долгие года...

Свобода!

Беззаботный и рисковый,

ей цену ты узнаешь лишь тогда,

когда тебя закроют на засовы.

 

Напрасно жить, судьбу свою кляня!

А может, это зна́мение свыше,

и кто-то вразумить решил меня,

чтоб вёл себя немножечко потише?

И вознося упрёки небесам,

в которых много горечи и мата,

я верую!

 

... Теперь я знаю сам,

как без вины стать можно виноватым.