В чужой рубахе

Седое небо плавится в огне,

Земную голь неспешно потребляя.

Высотные дома сопят во сне –

Слепые стёкла боль предотвращают.

Я - женщина? Да нет, всего дитя!

Смешно и тошно мне одновременно –

В душе замки, рубаха нараспах,

Да блик едва играет на колене.

 

Ночное небо плавится в огнях,

Лукавый горизонт разогревая,

Высотные дома со сна сопят –

Слепые окна мрак оберегают.

Здесь за стеклом с одной босой ногой

Сидит душа в рубашке нараспашку,

Кусочком грифеля выводит образ свой.

Не спится, тихо и немного страшно.

 

Невдалеке храпит беспечный фавн,

Что часом раньше был хмелен и пылок,

Но, дамской чести, бездарь и смутьян,

Не потянул под звон пустых бутылок.

Лихой восход затеплился огнём,

Вогнал мир в краску от конца до края.

Дом чуть зевнул – я задержалась в нём,

Лишь вслед звенели стёкла провожая.