Июнь

 

Июнь теперь скорее зрел, чем юн;

свечами тополей подсвечен вечер,

и соловей (а может – Гамаюн)

поёт для тех, кому постыли речи;

кому в словах – не истина, но ложь

открылась много глубже всяких истин;

кому любой из голосов не так хорош,

как звонкий шёпот тополиных листьев;

кто в суете велеречивых дней

избрал одну лишь правду – междометий;

и Гамаюн (а может – соловей)

уже замолк для всех – и тех, и этих.