Июнь
Июнь теперь скорее зрел, чем юн;
свечами тополей подсвечен вечер,
и соловей (а может – Гамаюн)
поёт для тех, кому постыли речи;
кому в словах – не истина, но ложь
открылась много глубже всяких истин;
кому любой из голосов не так хорош,
как звонкий шёпот тополиных листьев;
кто в суете велеречивых дней
избрал одну лишь правду – междометий;
и Гамаюн (а может – соловей)
уже замолк для всех – и тех, и этих.
