Солдат и чёрт
Однажды шторм закончится, и ты не вспомнишь, как его пережил. Ты даже не будешь уверен в том, закончился ли он на самом деле. Но одна вещь бесспорна: когда ты выйдешь из шторма, ты никогда снова не станешь тем человеком, который вошёл в него. Потому что в этом и был весь его смысл.
Харуки Мураками
Холодом давит мне в спину поле,
так и не вспаханное никем.
Зубы сжимая, скулю от боли,
даже поднять головы не волен.
Выстрелы слышатся вдалеке.
– Стонешь, солдатик? – проблеял в ухо
чёрт и с ехидством нажал на грудь. –
Бой завершается… эка скука…
– Сволочь рогатая, кровь унюхал? –
выдох, и тут же спешу вдохнуть.
– Душу унюхал! А кровь – на кой мне? –
рожу скривил, посмотрел окрест. –
Славная, братец, случилась бойня,
многим – со мной, а иным – по койкам,
если гангрена в пути не съест.
Тело как будто окаменело,
еле ворочаю языком:
– Мне бы, конечно, пожить хотелось…
– Это калекой? Ценю за смелость…
– Сеять пшеницу в селе родном,
жёнку голубить, растить сынишку,
рыбу в пруду на заре удить…
– Хех, до чего же смешной парнишка, -
чёрт рассмеялся и вынул книжку
из ниоткуда. – Ещё что?
– Пить.
– Пить? Это можно…
Удар копытом.
Облако бросило дождь в лицо.
– В списках не значишься. Ох, и прыток. –
чёрт, хлопнув книгой, сказал сердито, –
Не повезло, рядовой Кольцов.
К слову, – в зрачках полыхнули искры,
сузились чёртовы зенки зло, –
Нет у тебя ни родных, ни близких,
в царстве небесном у них прописка –
напрочь сгорело твоё село.
Мне показалось: сижу я в клубе,
киномеханик включил кино.
Вижу, как рву маргаритки с клумбы,
чтоб подарить на свиданье Любе;
вижу, как ворон влетел в окно –
знать, непременно беда случится…
Вижу, как в небо уходит взвод –
там утопает тропа в зарнице,
там мессершмитт распластался птицей
хищной и насмерть людей клюёт.
Вижу, как вишни в саду поспели,
сыплются в руки – за ветку тронь,
как я семью обнимаю крепко,
смех разлетается мягким пеплом.
Жарко.
И всюду огонь, огонь…
В кадры такие поверить трудно.
Чувство, что я на кресте распят…
– Чёрт, если выживу - всё забуду?
Он усмехнулся:
– Возьму рассудок… Душу оставлю.
Прощай, солдат.
Долгие годы, как день вчерашний,
прячутся в пятых углах палат.
Льётся заливистый гомон пташий,
солнце теплом осыпает пашни...
Я подхожу к санитарке Глаше:
- Милая, правда, война была?
11.2017
