Здесь по паре всякой твари
Здесь по паре каждой твари.
Сюда до гробовой доски
Влез на эстраду рыжий Гарик,
По нем вздыхают мужики.
Струится запах ресторана,
Как неосознанный рефлекс,
И молодая обезьяна
Жует резиновый бифштекс.
Девицы, крашенные смело,
Глазами трезвыми глядят.
Официантка чешет тело,
Пока не пнешь её под зад.
Проходит чуть побольше мига,
Пока я взглядом глажу баб,
И на подносе, словно фига,
Ко мне плывет люля-кебаб.
Я не давлюсь, хоть это странно,
Обильно смоченным куском,
Женатым на воде из крана
"Азербайджанским" коньяком.
Мне торопиться нет резона,
Я набираюсь не спеша,
А Гарик в ухо микрофона
Орет, как резанный ишак.
На волнах лысого паркета
Щебечут в танце кенари,
В объятьях жгучего брюнета
Сомлел надушенный парик.
Танцор азартный и умелый
Щетинясь иглами усов,
Добрался девочке до тела
И содержимого трусов.
Боюсь, что к третьему куплету,
А не до третьих петухов,
У них дойдет и до «сонета»,
А здесь не место для стихов.
Всем абсолютно все до фени!
И всем на это наплевать…
Бармен, зевая, хочет денег,
Официантка хочет спать.
Немолодая нефертити
Косит на нас лиловый глаз…
И перепивший посетитель
Сердито лает в унитаз.
И в пьяном выспреннем угаре
Я вспомнил первый свой куплет:
Что каждой твари здесь по паре,
Ну, а не тварей просто нет.
Пальтишко с вешалки снимая,
Я долго в зеркало гляжу,
И вообще не понимаю:
Зачем сюда я прихожу?
