Вальпургиев джаз

Ведьмы весенние слышат протяжный зов

в ночь, когда люди выходят разжечь костры.

Росам полуночным вторят тростник с лозой,

аккомпанируя хору бессонных рыб.

 

В свежести пряного мрака лишь раз в году

запах медовый и дымная горькота.

Ведьмы ликуют и, вместе собравшись, ждут

волчьего солнца, что силы им даст летать.

 

Ну, а пока не настала ещё пора —

варят любистки в чернёных смолой котлах.

Прячут в подолах, поддёрнутых до бедра,

или в расшитых льняных рукавах рубах

 

трижды по три стебелька одолень-травы,

чтобы добавить в густое, как кровь, вино.

И в хороводе — безудержны, нетрезвы —

с нечистью пляшут болотною и лесной.

 

А в деревнях запирают покрепче дверь,

маком и солью обильно кропят порог,

свечку в окно выставляют и смотрят вверх.

Кто посмелее — идут попросить даров.

 

Ведьмы хохочут. Браслетов задорный звон

манит с собой, острой гранью кромсая тишь.

Ветер несёт отголоски семи имён,

только услышав которые, согрешишь...

*****

С маем в обнимку, босой, а в бутылке эль.

До забытья нагулявшийся, провожать

в замок забвенья на год сам себя апрель

брёл под Вальпургиев тысячелетний джаз.