ВЕРНУЛСЯ
Холод пробирал до костей, и Лидка неслась по кривым улочкам
Запанского вприпрыжку. Большие, "на вырост", рабочие ботинки
с хрустом давили грязный лёд на многочисленных лужах. Озябшими
руками она прижимала к груди узелок с праздничной пайкой, получен-
ной за ударный труд на заводе. Двести грамм сахара, килограмм
ячневой крупы и пачку махорки. Махорку не хотели давать, зачем она
сопливой девчонке?. Заступилась женщина из правления. Курево
можно обменять на что-то нужное. Лидка пересекла пустырь, срезала
угол через забытый огород и оказалась у своего дома. Домом назвать
хибарку из досок и паровозного шлака было трудно, но какой есть.
Раньше они жили в бараке у самой Волги, но прошлой зимой он
сгорел и их поселили сюда. Куда делись прежние хозяева никто не
знал. Замка на дверях не было, значит мама уже вернулась с работы.
Лидка потопала в сенцах ногами, оббивая комья земли с ботинок, и
вошла в комнату. Свет едва проникал через маленькое оконце, и она
чуть прищурилась, чтобы глаза привыкли к полумраку. В дальнем углу
топилась маленькая печь. Её сложил летом одноногий Федя-моряк.
На малиновой от жара чугунной плите фыркал чайник, закопчённый
казанок ждал своей очереди на загнетке. А рядом с печкой на скамейке,
широко расставив босые ноги, в нательной рубашке сидел отец и чистил
картошку. Тонкая кружевная кожура мягко падала на расстеленную газету.
- Папка, - Лидка сунула в ворох одежды узелок и завизжала. - Папка!
Она бросилась к нему, повисла на шее, стала целовать в щетину на щеках,
в коротко стриженную, абсолютно седую голову.
- Лида, Лидуся. Вот скаженная. Ты меня свалишь с ног.
Отец стоял широко раскинув руки. В одной руке у него был нож, в другой
он держал картофелину. Наконец Лидка успокоилась, отцепилась от отца
и отошла к двери. Сняла жиденькое пальтишко, сбросила ненавистные
ботинки и сунула ноги в мягкие чувяки.
-Та как нас нашёл? Я первое время на работу боялась ходить. Уйду утром,
а вечером часа два по закоулкам блукаю, дом ищу.
- Язык до Киева доведёт. Пацаны проводили.
- Что готовить собрался?
- Картошки с американской тушёнкой намну. Да супчик сварю. Я на троицком
баранины купил.
Лидка засмеялась.
- Этот баран вчера из подворотни гавкал. Да ладно,съедим и такого. Я, пап,
руки отогрею и помогу.
Она прошлась по комнате. На широкой маминой постели лежала гимнастёрка.
Лидка расправила её, разгладила ладонью складки. На правой стороне блеснул
гвардейский значок, царапнули ладонь нашивки - красная и жёлтая.
- Пап, а на фотографии у тебя орден был. Где он?
- Да там, в сидоре всё. И орден и медали.
- А почему не надел?
- Чтобы не потерять.
Лидка села напротив отца, укрепила на двух перевёрнутых вёдрах широкую доску
и стала чистить лук.
- У меня тоже медаль есть. "За трудовые заслуги".
- Почему не носишь?
- Мужики смеются. Спрашивают, на каком фронте воевала?
- Плюнь на дураков.
От печки веяло теплом, мягкий свет из окна не резал глаза, и Лидке сделалось
так хорошо, что она и не могла припомнить, когда она чувствовала такое полное
счастье.
- Да ты, донюшка, никак засыпаешь?
Лидка встрепенулась.
- Нет, нет, папа. От тепла сморило чуток.
- Мама скоро придёт?
- Скоро. Она, наверное в школу зашла. Полы моет, подрабатывает.
- А Генка где?
- Она его с собой таскает. Оставить не с кем.
- Большой уже? Разговаривает?
Лидка расхохоталась.
- Разговаривает? Матерится. Выздоравливающие в госпитале в нём души не чают.
Только он на порог, они уже летят:-"Огонёк, к нам. Огонёк, к нам". И лошадку ему
вырезали деревянную. и мельницу водяную, и вертушку. Мама после работы его
найти не может. У Рыжего от конфет губы не разлепляются. Пап, в кого он такой
рыжий? Аж светится весь.
- Мама твоя в девчонках рыжая была. Её и дразнили Солнышко.
- Рыжая? Она каштановая.
Отец пожал плечами. Взял деревянную ложку, помешал в казанке, подумал и
добавил соли.
- Смотрю, у вас и картошка, и лук. Из деревни прислали?
- Дядя Тима с оказией привёз. Погреба нет, таскаем мешки туда сюда,
боимся пропадёт.
- Сами давно там были?
- Я в сентябре была. Дед Яков дом за лето с дядей Тимой поправил. Нас ждёт.
Говорит-хватит вам по чужим углам скитаться, возвращайтесь..
Отец потёр ладонью шею, спросил задумчиво.
- Кто из мужиков вернулся?
Лидка наморщила лоб.
- Звонарёв с Липовки, без руки. Дядя Серёжа Гусаков. Ему глаз выбило и левую
сторону лица разворотило. Мама ему из щеки осколок плоскозубцами вытаскивала.
Стекольщик,не помню кто, без ноги вернулся.
- Знаю, Ведринцев. Это ещё когда я на излечении был, в сорок втором.
Скрипнула дверь в сенцах и на пороге появилась мама. Генка разбежался было,
но увидев незнакомого, подался назад. Мама опустилась на обувную полку и
выдохнула.
- Василь.
Отец, стоявший на коленях перед печкой,так и пополз к ним, протягивая руки.
- Гена, сыночек.
Генка, готовый задать ревака, вцепился в мамин рукав.
Лидка попыталась оторвать брата от мамы.
- Рыжик. Это же наш папка с войны пришёл.
Рыжий вовсе зарылся в мамин живот и заревел.
Минут десять они сидели у порога, плакали, смеялись, уговаривали Генку, и
опять смеялись и плакали. Сели за стол. Мама всё порывалась позвать соседей,
но папа останавливал её.
- Успеется. Ещё нагуляемся.
Отец разлил водку по рюмкам. Налили и Лидке.
- Не водка нас делает пьяницами,- отец поднял свою стопку. - Спасибо, дочка.
Носи свою медаль гордо. Без неё и наших бы не было.
Генка так и не слез с маминых колен. Лизал петушка на палочке и утыкался
в мамино плечо, когда папа обращался к нему. Лидка быстро опьянела,
ей отчего-то стало грустно, и она, подперев голову рукой, запела низким
грудным голосом.
Были когда-то и вы рысаками,
И кучеров вы имели лихих..
Она вдруг поняла, что песню начала с середины, но остановиться не могла.
Ваша хозяйка состарилась с вами,
Пара гнедых, ой да пара гнедых.
Мама пересадила Генку поудобней и подхватила песню красиво, тоном чуть выше,
но тоже вразнобой с текстом.
Грек из Одессы,еврей из Полтавы,
Юный корнет и седой генерал,
Каждый искал в ней любви и забавы
И на груди у неё засыпал..
Спели про чайку, калину красную и ещё что-то. Потом Лидка лежала на своём
топчане за занавеской и думала. Наконец-то война кончилась.Не надо каждое утро
слушать сводки по радио, ждать и бояться почтальона, выскакивать навстречу
каждому военному на улице.Завтра наступит новый день, день, в котором не будет
войны. Папа и мама всё ещё сидели за столом и тихо разговаривали.
- Павла я видел в Берлине. Капитан, орденов вешать некуда.
- Он же с двадцать пятого. Девчонки из класса придут к нему задачки решать,
а Лидка, чита, бегает вокруг: -" Дядя Паня, дядя Паня..." А дядя Паня на четыре
года старше её. Невесты фыркают, а он злится.
- В Чехии сейчас служит, живёт как на курорте. Про Сергея ничего не слыхать?
- В Печоре, на лесоповале. Отец узнавал, может по случаю победы отпустят.Ничего
не сказали.
- Значит в немецких лагерях не досидел.
Лидка не заметила как уснула. Спала она глубоко и спокойно, и ничего ей не
приснилось.
