Гумилев и бараны

Люблю ревущий, валкий людопад,

Когда поэту колко и впопад

Решилось полуверца осмеять.

Засекши звон о бороде пророка,

Себя раскрыла глупая сорока

И защищать таких же лицемеров мчит.

«Вы о религии?! Бессовестно и гнусно!

Попрали вы священнейшие чувства!»

Какая страсть. Смотрите-ка, как бдит.

В первопричине буйств шла речь о лицемерье человека,

Что якобы уверовал воистину, довека,

Но вере регулярно дарит выходной.

А триггером поддетые фанаты,

Серчая, похватали по гранате

И двинули вперед нестройною толпой.

И вот идут, безграмотные, сечь,

Выдергивать ручье писателю из плеч,

Да не умея правды осознать.

А правда в том, что это - дикий скот,

Куда потянет ветер - их туда несет.

Какая Библия? Какой такой Коран?

Взять свод - им ясна лишь строка

О том, как справить окончание поста,

И напоказ устроить балаган.

Когда бегут они, защитники богов,

Не зная ни своих писаний, ни основ,

Тут остается лишний раз понять:

Империи взлетят и ссыпятся в песок,

Но будет слышен гнусный голосок

Барана уязвленного - который раз, опять.

 

Мораль: хороший лакмус, чтоб определить, баран иль нет -

Скажи-ка о баранах - и смотри, кто на себя слова твои примерит первым

И первым заряжает пистолет.