Маяковскому

Наврал нам

дядя Маяковский,

нажал он,

всё же,

на курок.

И плакал

весь народ московский -

прострелен

выбритый висок.

Никто уже не крикнет:

«Левой!»,

никто не скажет

о любви

такой безумной,

грешной,

смелой,

что умираешь

от тоски.

Его глаза

грознее грома,

а ревность двигала горами,

глыба – больше

ледокола

с неуклюжими

руками.

Глыбе

многое хотелось:

нежности,

заботы,

ласки,

чтобы сердце

отогрелось

взглядом

милой кареглазки.

Любовь способна

рушить стены,

баррикады

тяжкой жизни,

высоки на это

цены –

женщины,

увы,

капризны.

Счастье крылось

не в стихах,

в славе,

каверзной,

не снилось.

Теперь он –

облако в штанах,

которое,

увы,

влюбилось.

 

                      04.02.2020