Харон

Плеск до черноты прогнивших вёсел

Убаюкивающе-знаком.

Кто меня, как камень, в лодку бросил,

И зачем пятак под языком?

 

Стаи волн играют с утлой лодкой,

Словно дети – с хрупкой скорлупой,

Даль предстала смытой и нечёткой,

Словно я теперь – полуслепой.

 

Как узнать теперь, в каких пенатах

Будет сердцу слабому тепло?

Кто в руках – сухих и узловатых, –

Сжал как уголь чёрное весло?

 

Мускулы под белоснежной кожей

От движений ходят ходуном,

Спутник, взглядом на меня похожий,

Шепчет мне о чём-то неземном.

 

Пар, налитый горьким духом гнили,

Бел, как одеяло на шелку,

И взлетают – мотыльки ль, огни ли, –

К скользкому от слизи потолку.

 

Что мольбы безмолвные изменят?

Льет фонарь молочно-белый свет...

Понял я, где якорь воду вспенит –

Там, куда с надеждой входа нет.