Ты когда-нибудь танцевал на небе?
Делал широкие па?
Так чтоб кричали соседи?
Так чтоб кругом шла голова?
 
Ты когда-нибудь видел радугу?
Да так, чтоб над головой!
Нет, друг, не надо мне тут,
Спасибо, что не герой.
 
Спасибо, что не затыкал мне рот,
Когда я был не пьян.
И спасибо что держал у ворот,
Когда я был слишком рьян.
 
Я падал ниц перед блядями,
Я целовал их святые ступни.
Что нежной кожей по мостовой, рядами,
Поднимали тех, кто был не нужен.
 
Тех, кого забыли пачками,
Сложили в ряд, даже не открыв.
Тех курили мы в подвальчиках,
Одну, мятую в пальцах, на двоих расчадив.
 
Нас было по пальцам перебрать:
Три, четыре, пять. Вроде други.
Вас же было не сосчитать –
Друг - друга рвали зубами от натуги.
 
Вгрызаясь в мягкую, нежную, чужую плоть.
Так, что глаза светились от радости.
Ртом Вы пускали пену и чужую кровь,
Упиваясь мимолетной шоколадной сладостью
 
Что тонкой корочкой покрыла лица ваши.
Сладкие губы  и перста ходили по гениталиям других.
И переплелись тела средь этих башен.
Как черно-белой оргией из старого кина, где содомили их.
 
Для Вас места полным полно осталось,
Для нас же - не больше дешевого гроша.
И я помню как вам дама улыбалась,
А вы не сумели сказать ни черта!
 
Так и остались, в этом кафе сидеть,
А она ушла, грациозно виляя бедрами.
Ну, вам, что делать? Лишь бы петь,
Да блевать под чужими окнами.
 
И прикрываться тихоней среди толпы,
А потом курить в квартире рядом.
Писать стишки не нужные. Все в угли!
Коими полнится, сэр, ваша сигара.
 
И я – без национальности стою перед вами.
Бью колено о липкий барный пол.
И я искренне не понимаю, что же с нами?
Когда, мы разбили головы о вывеску: «стоп».