Матерное слово
Лизавета Ивановна (Елизаветой Ивановной называла её только мама, для всех остальных она была Лизаветой И…) при ярком свете торшера просматривала женский журнал «Лиза». Одни страницы в запой читала, другие равнодушно перелистывала.
Её младшую дочь по иронии судьбы тоже звали Лизой, Елизаветой… Она, поджав под себя ножки, играла в куклы. Каждой придумала имя. Как с подружками, она разговаривала с ними, а они внимательно слушали её и молча с ней соглашались.
Лизавета Ивановна была хорошей мамой, потому вникала и в содержание журнала, и чутким ухом вслушивалась в монологи дочери. Ох, уж эти родители! Читаешь журнал, ну и читай себе! Не лезь во внутренний мир ребёнка. Ибо каждый имеет право на личное пространство. Приватная территория, так сказать. Где ты думаешь, мечтаешь, предполагаешь, строишь и разрушаешь по-своему. Но… мама есть мама. Ей всё можно, и всё прощается.
Тихонько подобралась к Лизе. Доченька расправляла платьица на своих куклах, при этом приговаривая «Я от вас в …!» . Сначала была мысль, что ослышалась. Придвинулась к ней поближе. Второй была мысль «Не может быть!» Третьей мысли уже не было, ибо она явственно услышала эти «страшные слова». Лизавета Ивановна человек чёткий и содержательный. Работая в каких-то научных кругах, привыкла всё доводить до логического завершения, во всё вносить ясность. Вот и здесь полезла со своей «правильностью» в приватный мир ребёнка.
- Лиза! А откуда ты взяла эти слова?
- Это наш информатик так часто говорит, проходя между рядами компьютерных столов, пожимая плечами и в недоумении разводя руками.
Лизавета Ивановна женщина решительная. Потому и не стала откладывать разговор с учителями и администрацией школы.
… - Серафим Юрьевич! Вы же учитель! Как Вы можете такое говорить во всеуслышание!?
- А что такое крамольное я сказал?.. – поинтересовался Серафим Юрьевич, учитель информатики.
Лизавета Ивановна очень образованная светская дама. Она не смогла его вслух произнести, потому написала всю фразу на листке в клеточку. В общем, она выписала всю любимую фразу Серафима Юрьевича целиком: «Я от вас в а-х-у-е!»
- И что здесь матерного!? – воскликнул Серафим Юрьевич даже не покраснев.
Здесь немного о самом Серафиме Юрьевиче. Среднего роста. Длинные волосы, слегка волнистые, стянуты резинкой, а далее – хвост. Хорошо, что волосы не заплетены в косичку. А то звали бы его Серафимой. На такой его внешний вид администрация не обращала внимание. А надо бы! Раньше за этим следили строго. Что можно потребовать от ученика самому имея подобный внешний вид!? Хотя… Всё относительно. Школа ведь сейчас гнездо демократии. Дети шалят, а управы на них нет. Чуть что, и их родители уже в гороно. Туда не то что тропка, а столбовая дорога протоптана. Решение заведующей всегда носит решительный характер. «На хрень со школы!» Ибо ребёнок всегда прав. А стать безработным ой как не хочется! Ведь времена смутные, кушать в такое время особенно хочется. Прямо пропорциональная зависимость - чем хуже живём, тем сильнее хорошо кушать хочется.
Дошло и до главного администратора.
- Серафим Юрьевич! А что это Вы «матерщинете» на уроках?
Надо бы и директора школы в общих чертах охарактеризовать. …Седина копной. Правой рукой он всё время поправляет волосы, как будто что-то прячет под ними. Огромный человек с душой зайца. Жо..й всегда чувствует опасность. По части лавирования ему нет равных. Ещё бы! Пол столетия тренировался. Жизненная закалка ох-ри-нен-ная! До заслуженного учителя дослужился. Но… трусливым зайчишкой так и остался. Уровень грамотности – относительный. Всё завучи за него делали. И доклады писали на педсоветы, и отписки в гороно, и… поурочные планы даже.
Матерные слова из его гортани никогда не извергались. Единственное грубое слово, которое от него слышали, это «скотобаза!». Его он бросал в спину собеседнику. Опять же – почерк «зайца».
С нашалившими детками расправлялся чётко: подзатыльник-коленкой-носком, подзатыльник-коленкой-носком, подзатыльник-коленкой-носком… Это он, в своё время, произнёс крылатую фразу: «В школе три пионервожатых, а с туалета крышу сняли…».
Будучи человеком зажиточным, он, сидя за столом в кресле Boss, надевал очки с одной дужкой и, придерживая рукой левый глаз оправы вёл с вами хитрую беседу.
Может и есть на свете директора, которые работают только в образовании, но не таков Лев Михайлович. У него есть побочные дела, которые приносят ему столько бабла, что… А работа в школе так, для удовольствия (или прикрытия?). Ему всегда нравились училки, которые лебезят перед ним. Надо сказать, что они реально зависели от него. Ведь когда воровать не умеешь, лавировать в этой жизни, то и живёшь (дурак!) на одну зарплату, которую, опять начисляет он через своих верных завучей.
Кабинет директора школы
- А что здесь матерного, Лев Михалыч!? Это просто высокая степень эмоционального восхищения.
… Что отличает сегодняшнего учителя от педагога прошлого века?..
Для учителя из тех времён сказать матерное слово было просто невозможно. Он не мог сказать что-то подобное, даже если подопечные этого явно заслуживали.
А нынешние - скажут! И сделают это легко и непринуждённо. Так, для связки слов в предложении. Для эмоционального усиления. И покурят вместе со старшеклассниками также легко. Ну, как же! Надо же знать, чем дышат ученики.
… В недоумении, но и не раскрасневшийся, Серафим Юрьевич покинул царство директора и пошагал в кабинет информатики… В это время в кабинете информатики старшеклассники углубились в компьютерное изучение содержания порносайтов. Застав их за непотребным, Серафим Юрьевич в сердцах сказал: «Я от вас в а-х-у-е!» и вытащил вилку из розетки. Вся система в один миг рухнула.
