улыбка мёртвого Джокера
посвящаю А.Т.
фрагмент № 5 из "excuse me" .
в тексте не ищите рифмы, они весьма условны. так задумано автором.
***
Space Travel ,
это ни Тревел Спейс.
разбитый вагон,
поезд сошедший с рельс.
чей то старый семейный альбом,
- пожелтевшая фотография,
с оборванными краями -
ковбойская шляпа,
безнадежно красивая женщина,
с грустными глазами,
спускающаяся по траппу.
The New York Times,
фото с первых полос.
запахи дождя, сирени,
цветные занавески на окнах,
выцветшая краска на оконных переплётах,
всё это неожиданно напомнит тебе -
давно забытую мелодию,- "What'd I Say",
в стиле -ритм-н-блюз,
- "что я должен сказать?"
- поёт раскачиваясь из стороны в сторону,
Рей Чарльз,
- ему не нужен ответ,
он давно знает все ответы,
- на все вопросы.
***
но ты уже вне времени,
ты лишь, тень своей тени,
- за памятью не угнаться,
можно забыть, ЗАБЫТЬ - и не вспоминать,
и просто жить, не оглядываясь назад,
… если бы, не этот старый джаз,
если бы, не Рей Чарльз,
и это фото, с пожелтевшей страницы,
"The New York Times",
...и эти странные следы на облаках,
которые уводят сегодня нас,
в огненные Гималаи.
- они как дымка - растают,
- лишь останется, память о ливнях,
о снах, где необитаемые планеты, восторг от полёта,
уходящий из под ног горизонт.
***
август, год двадцатый,
черта не возврата,
... Солнце повисло
над пеленой дождя,
гранатовым соком,
одуванчиком недотрогой,
- жёлтой дорогой,
над ветреной пьяной рекой,
с горным порогом.
не просто
самим быть собой,
в тысячи раз,
- тяжелее быть Богом.
Знаки зодиака,
- они ни при чём,
небо стечет по асфальту ручьём,
подхватит бумажный кораблик,
твой бумажный кораблик,
смоет твой город мираж,
нарисованный мелом, на чёрном асфальте,
- но останутся фуги Вивальди,
останется музыка,в стиле гранж,
- твой тяжёлый рок,
этот затяжной прыжок,
в ни куда,
- дымящийся крест,
в сонном тумане,
распятых небес,
последний день осени,
распластанный
ворон,
на дорожной обочине,
онемевший, униженный колокол,
на заброшенной колокольне,
убывающая Луна,- черная вода,
с зрачками пантеры,
она знает:
- ворону без свободы,
что колоколу - без веры.
умирающий в поле солдат,
парашют, стропы, автомат.
кем то брошенный в небо медный грош,
Джокер, его странная улыбка,
ложь похожая на правду,
правда похожая на ложь,
и снова чья то ошибка,
в этой бесконечной повести безымянных высот,
твой след на снегу,
уходящий за горизонт.
... планет - парад,
миллион лет одиночества,
в глазах города Вечной Ночи,
"Севильский цирюльник" - Бомарше,
- разбитый на полу стакан,
ах, да -
- улыбка мертвого Джокера,
в её изначальном клише -
небрежность творца,
и бесконечный обман.
