— Не уберёг! — сквозь зубы, еле слышно прошипел Урсо, глядя на сидящего наследника Мортенгила.

 

Признаться он, воевода, только вчера поменял своё стойко укоренившееся мнение об этом мальчишке. Не очень хотелось брать в поход юнца, но королю нужно было подкрепление тут, в Краматории, которую сейчас защищали войска Мортенгила. Урсо думал, что, удавшийся и внешностью, и нравом в мать, кирсанку, принц будет ныть всю дорогу и только создавать сложности своими капризами.

 

Урсо вообще не понимал, как закалённый в боях и чётко понимающий, что творится на земле, король Мортенгила взял в жёны помешанную на магических ритуалах вселенной кирсанку, которая больше напоминала какое-то эфемерное, воздушное создание, абсолютно не принадлежащее этому миру, полному боли и страданий.

 

Но вопреки логике военного союз кирсанки и моренгильца оказался крепким и довольно плодотворным. Королева всегда умела решить мирным путём и переговорами дела, в которых бы король всё сделал силой, потратив немалые средства. Вот и сейчас один из плодов странного союза не первый взгляд несовместимых людей сидел и наблюдал за тем, что творилось на подворье форта.

 

Принц Яр выделялся высоким ростом и худобой, несвойственным для жителей Мортенгила. Кожа юноши была очень светлой и нежной, будто кожица наливного яблока, сквозь которую просвечивали розоватые жилки. В то время как основное население и Мортенгила, и Краматории было склонно к смуглости. На узком лице с тонкими чертами тяжело было читать эмоции. Прямой ровный нос и узкие алые губы тоже выделяли в нём чужака, так как мортенгильцы славились крупными чертами лица и курносыми носами, каковыми обладал сам Урсо. Большущие глаза, цвет которых походил на глубокую светлую лазурь небес, которые сейчас были спокойны и ясны, иногда превращались в два куска льда, и невозможно было прочитать, что там за ними творится. Волосы цвета светлого пива доходили до плеч, но Яр стягивал их, чтобы не мешали и не лезли в глаза, голубым шнурком, который сейчас приобрёл цвет серый и невнятный.

 

Издалека юношу можно было запросто принять за девицу, настолько тонким и несколько воздушным был его облик. Но, подойдя чуть ближе, становилось видно, что это парень, да хотя бы по сильно выпирающему кадыку. А если принц начинал говорить, то сомнений не оставалось, ибо голос его был густым и низким. Да и плечи достаточно широки. Конечно, Яр не походил на коренастых краматроцев и мортенгильцев. Сам Урсо был высок и квадратен. Славился своей дюжей силищей. Мог кулаком, больше похожим на кузнечный молот, запросто прихлопнуть врага в бою.

 

Так что, увидев столь изящное создание, Урсо сто раз выругался про себя, что придётся тащить эту неженку с собой прямо по полям брани. Но они успешно миновали часть пути и практически не встретили вражеских катенгийских отрядов. Это свидетельствовало о том, что отец Яра хорошо справляется со взятой на себя миссией освобождения Краматории.

 

Но вчера они таки нарвались на вражеский легион. Подразделение было не в полном сборе, но всё равно бой выдался не из лёгких. Это был первый и единственный пока раз, когда Урсо увидел, что принц владеет оружием. Честно признаться, воевода вообще не представлял, как Яр своими тонкими холёными и нежными, как у барышни, пальцами, больше подходящими для игры на музыкальных инструментах или ювелирного дела, изящными ладонями сможет держать меч, да и выдержат ли вес оружия узкие, кажущиеся крайне хрупкими запястья. Казалось, они просто переломаются от тяжести двуручника.

 

Но принц показал, что прекрасно управляется с мечом, правда, не без перчаток, специального пошива и наручей, которыми иногда пренебрегали в бою. Урсо даже челюсть обронил, когда увидел, что Яр рубит врагов точными, как по военной науке, ударами. Конечно, до мастерства бывалого вояки юнцу было ещё ого-го как далеко, но после увиденного воевода искренне зауважал принца как воина.

 

А вот бой прошёл удачно, но победу омрачал факт ранения Яра. Как не следил Урсо, но какой-то ловкий катенгиец своим опасным мечом, неровной ковки, распорол тонкую кольчугу и нанёс средней глубины рану в нижней части живота юноши. Воевода чуть не поседел. Но форт был близко, а последний катенгиец обезглавлен.

 

Далее Урсо подивился поведению принца, когда того пришлось лечить. Чем можно остановить кровотечение и начисто обеззаразить рану в полевых условиях? Конечно же, только раскалённым металлом.

 

Урсо глянул мельком на открытые запястья Яра, где багровели синяки. Это Воротило, слуга, держал юношу, чтобы тот не брыкнулся ненароком и не помешал прижигать рану. Но и тут бывалый воевода был удивлён, принц даже не пискнул, только по ставшим в один момент двумя чёрными безднами размером с катенгийскую монету глазам понял, что тот ещё жив и всё ощущает. И даже пытается на настойчивые просьбы расслабить живот, чтобы процедура прошла как можно удачнее.

 

Не меньшее удивление испытал воин, когда смазывал и перевязывал рану, невольно увидев внутреннюю сторону бёдер Яра, всю в кровавых мозолях от длительной и непрерывной езды в седле. Видимо, для принца такой долгий путь на лошади был непривычен, хотя и у бывалых воинов случались неприятности. Ступни тоже все оказались растёрты в кровь, ведь юноша явно не привык к воинским ботинкам. В поясной сумке Яра Урсо нашёл какую-то мазь, но, видимо, она не очень помогала, поэтому обработал все потёртости своей проверенной и действенной, при этом удивляясь стойкости юноши. Он ни разу не пожаловался и даже виду не показал, как ему неудобно и что-то причиняет боль. Воевода уважал стойкость и выносливость, поэтому проникся глубокой симпатией к принцу. Теперь Урсо не сомневался, что этот, кажущийся хиленьким, юноша отличный воин и честь своего отца не посрамит.

 

***

 

 

Солнце стояло в зените. Но не жгло, а ласково касалось лучами земли. Дул тёплый ветер, гоня перед собой целые колонии пушистых облаков. Лазурь, уходящая во владения Алкира, завораживала.

 

Яр, устроившись поудобнее на чистых подушках, набитых свежеподсушенной полевой травой, сидел посреди двора крепости на удобном стуле, подставлял лицо тёплым лучам и наблюдал за тем, что творилось вокруг. Пока каждый сильный вздох или движение моментально отдавались резкой болью в левом боку живота, отчего тут же к горлу подступала тошнота, а голова начинала дико кружится. Поэтому принц старался не шевелиться лишний раз.

 

Юноша досадовал, что оказался таким неосторожным, в первом же бою получил серьёзную рану. Но он надеялся, что до встречи с отцом сможет уверенно стоять и ходить. Яр сидел, немного расставив ноги, так было и удобнее, и Воротило сказал, что свежий воздух должен касаться ран и натёртостей, он имеет целебную силу, они будут быстрее заживать. Да и недавно натёртые в седле кровавые мозоли Урсо сказал посыпать каким-то порошком, похожим на муку, но пахнущим иначе. И действительно они уже не так саднили. Ведь именно из-за такой натёртости он и потерял бдительность, когда сражался с врагом. Седло больно впилось в раздражённую кожу, вызвав дикую боль, Яр отвлёкся и не успел поставить блок.

 

Принц наблюдал за тем, как повара его легиона на быструю руку готовят пищу для приблудившейся центурии. Сегодня утром в ворота форта постучали. Это был центурион союзных войск. Урсо долго проверял вверительные грамоты, присматривался к потрёпанной форме вояк, пока, наконец, признал в них союзников и аборигенов Краматории.

 

Воевода предлагал оставить их за стенами, просто дать объедки после вчерашнего ужина, который закатили в честь победы. Но Яр настоял, что так негоже поступать с союзниками, пусть они и наёмники, которые принадлежат к армии другой страны. Той страны, которую пообещали защищать войска Мортенгила.

 

— Ваше Высочество, стоит ли тратить провиант на каких-то краматроцев? Этот форт — владения Мортенгила, пусть и на территории Краматории. Мы обязались их защищать, а не содержать! — сердито говорил Урсо, сведя густые тёмные брови у переносицы.

 

— Это прежде всего люди, — словно зарождающийся вдалеке урчащий гром послышался голос Яра, — кто бы они ни были, им плохо, они голодны и тяготятся жаждой. Может, кому-то из них нужна помощь лекарей… Мы не связаны договором, но мы можем им помочь. Да и провианта в форте запасено на месяц, а нам тут нужно пробыть всего-то пару дней.

 

Принц вскинул светлую пушистую бровь, будто подмигивая своему воеводе.

 

— Ваша воля, — кивнул Урсо.

 

— Дольше нет смысла, — продолжал Яр, — ты чувствуешь, как ветер доносит со вчерашнего побоища тяжёлый удушающий металлический запах крови погибших. А представь, что случится, если мы тут застрянем? У меня нет желания дышать ядовитым смрадом смерти!

 

Здоровяк Урсо насупился на минуту, потом кивнул, поклонился и пошёл отдавать распоряжения.

 

А теперь юноша наблюдал за тем, как исполняют его приказ. И во дворе действительно кипела работа. Котлы, в которых варилась каша с мясом, булькали вовсю, а в воздух поднимался дразнящий ноздри аромат. А в другом углу лекари помогали раненым, оттуда доносились запахи снадобий и трав.

 

Яру приятно было наблюдать за этой умиротворяющей картиной. Он очень любил людей и любил им помогать, как учила его мать. Иногда юноша впадал в лёгкую дремоту, убаюканный ласковыми прикосновениями лучей. Урсо же, словно сторожевой пёс, далеко не отходил от принца. А ещё он подозрительно рассматривал пришлых своими тёмными маленькими глазами.

 

Все вроде бы шло хорошо, форт напоминал муравейник, где каждый выполнял то, что должен, что ему предписано. Но вот к принцу подошёл его слуга Воротило, невысокого роста, коренастый, больше напоминающий фигурой шалтая-болтая, отчего выглядел немного комично, он с возмущением горячо зашептал на ухо:

 

— Ваше Выосчество, эти краматроцы себе многое позволяют, они… они… говорят, что Вы — барышня, и что… что… где же этот хвалёный Мортенгил, который славится воинами, если присылают… простите, баб на войну…

 

Губы Яра тронула лёгкая полуулыбка…

 

— Пусть болтают, Воротило, пусть болтают…

 

Воротило и Урсо переглянулись и лишь покачали головами.

 

— Давайте, я Вам чая принесу, лечебного, который силы даёт, — предложил Урсо, заметив, что принц совсем бледен.

 

Тот лишь легко кивнул головой, а в глазах читалась благодарность.

 

— Вот, — через несколько минут Урсо почтительно подал в глиняной чаше дымящийся ароматный напиток. Но руки воеводы дрожали.

 

— Спасибо, — кивнул Яр, а потом добавил, — Вас что-то тревожит?

 

Желваки заиграли на лице воеводы.

 

— Говорите же, право, Урсо…

 

— Они… они говорят… Никакого уважения и благодарности…

 

— Что они говорят? — спросил Яр, прихлёбывая чай.

 

— Что… что… мы с Вами… в общем, что мы наложничаем… Можно я выпорю этих языкатых?..

 

На лице юноши ничего не отразилось, он пригубил чай, глотнул, а потом, глядя прямо в глаза воеводе, ровным тоном ответил:

 

— Пусть болтают, Урсо, пусть болтают…

 

Воевода зарычал так, чтобы этого не услышал принц. Но Яр обладал чутким слухом, правда, виду не подал.

 

Чай, видимо, был действительно чудодейственным, ибо чем больше пил юноша, тем больше проходила тошнота. Спокойствие приходило в его душу. Внезапно зачесалась нога, но только принц сделал движение, чтобы нагнуться, как его замутило, а перед глазами засверкало ночное небо Алкиона.

 

— Урсо! — со вздохом позвал он сидящего рядом воеводу.

 

—Что, Ваше Высочество, — встрепенулся тот.

 

— Пожалуйста, почешите мне лодыжку, — немного смущённым голосом попросил юноша.

 

— Ааа… Это мы быстро, — удивлённый воевода кинулся выполнять просьбу.

 

Как вдруг порывы ветра, который изменил своё направление, теперь легко трепля светлые кудри юноши, донесли следующие фразы:

 

— Гыы… Гааа… И это король Мортенгила! Скоро он будет кланяться перед своими слугами и чуть ли не на коленях умолять выполнить его просьбы, — далее последовали кривляния, которые якобы копировали принца, — вот варвары. Король приказывать должен!!!

 

Взгляды воеводы и принца пересеклись. Урсо шевельнул бровями, как бы показывая, что он был прав. И в том, что не хотел пускать чужих в форт, и в том, что и выпороть бы их неплохо. Но на лице Яра не отразилось не единой эмоции. Он просто протянул Урсо пустую чашку. Тот сплюнул и удалился.

 

А юноша тем временем стал уже более чутко прислушиваться. А слух у него был хороший, музыкальный. Пока воевода ходил к лекарям, Яр много узнал о том, что думают их союзники о Мортенгиле. И то, что дикари мортенгильские едят не руками, а дают странные приспособления для поглощения пищи, и то, что дураки, раз помогают, а ещё, что обычаи у них странные, не дай бог, чтобы таким следовать: мыть котлы после приготовления пищи — это же навар и остатки ценного провианта выкидывать запросто так, и что на бинты изводить материю — глупость глупая.

 

Яр сидел, слушал, но на его лице не отражалось ни единой эмоции. Он просто слушал, стараясь понять людей, которых приютил. Принц старался перетасовать всё, взглянуть на ситуацию со стены их форта. Получалось до тех пор, пока он не услышал следующее: «Ничего, вот поправимся, отдохнём, выдворим краматроцев из наших владений, а потом и ослабленному Мортенгилу всыплем по первое число». Фраза была сказана на забытом языке Силура, видимо, центурион с помощником думали, что его все забыли, а сидящий рядом принц — вообще, существо из другого мира, ни на что не способная размазня-неженка. Но Яр изучал старинные фолианты, которые находили в пустыне. Он прекрасно владел этим языком.

 

Услышанное было словно гром среди ясного неба, но опять на лице принца ничего не отразилось. Он продолжал спокойно прислушиваться к разговорам дальше. И только когда через некоторое время к нему подошёл Урсо, негромко, но твёрдо произнёс:

 

— Отрубите им всем головы!

 

Глаза воеводы вылезли из орбит и стали похожи на два перезревших яблока.

 

— К-кому? — ошеломлённо переспросил он.

 

— Всей центурии. — Глаза Яра блеснули двумя осколками льда.