А он смеялся, злобный Арлекин...

А он смеялся, злобный Арлекин,

Позвякивала жалобно посуда,

И обуяла форточки простуда,

И пряталась обида меж гардин.

 

И месяц плакал звёздами в ночи,

Внимая, может быть, моим молитвам,

Фонарный свет тьму резал словно бритвой,

Притом, шептал ей, - Тихо! Не кричи!-

 

А в складках сердца пряталась любовь,

С его «люблю» как с крестиком на шее,

С его стихами обо мне хореем,

С его печалью долгожданных слов.

 

И тишина распятой у столба,

Стояла и была как я безгрешной,

Хранящая в себе покой и нежность,

И с верою, что он, моя судьба.

 

Декабрьский дождь, похожий на синдром

Обмана, что вылизывает крыши,

Он словно кот бездомный всюду рыщет,

И крыши пьют дождинки, словно бром.

 

Средь пасмурности появился луч,

Его приметил ветер в переулке,

И тучи, подгоревшие как булки,

Случайно уронили вёдро ключ.

 

И отсмеялся злобный Арлекин,

И отзвенела жалобно посуда,

За форточками стаяла простуда

Печаль исчезла с бархата гардин...