На протяжении долгих лет
травам не страшен ни лёд, ни иней –
сквозь прорастают, а там рассвет,
купол небесный до боли синий.

Голос простуженный, но кричишь
что-то невнятное – слышат птицы.
Только не слышит Господь в ночи.
Спит. И ему это просто снится:
души заблудшие, пустошь, снег,
тихо спустившийся на ресницы,
годы, сплетённые в краткий век,
мир-одиночество, холод в лицах.

Мы, как незрячие мотыльки, –
с верой к огню, что во тьме так светел...
Да. Умираем. Но вопреки,
вновь продолжаемся 
в наших 
детях.